Девушка спустилась по ступеням, проталкиваясь через шумную толпу школьников, и встала рядом с ним. Парень сразу же забрал её портфель, закинул на спину к своему и галантно предложил ей руку, которую Лида с благодарностью приняла. Так они и вышли за территорию учебного заведения.
Парк встретил их медленным дождем из жёлтых листьев, опадающих на землю, застилающих её плотным ковром. Какие-то деревья стояли ещё по-летнему зелёными, когда как другие роняли крупные рыжие, янтарные и красные капли на головы прогуливавшихся школьников, между которыми повисло неловкое молчание. «И о чем же с ним говорить? И стоит ли? Может так он перестанет ко мне подходить?» – последнее обнадеживало, но не делало ситуацию менее дискомфортной.
–Лида, ты сдаешь экзамены по химии и биологии, куда хочешь поступать с ними? – да, вопрос банальный, но ему, похоже было на самом деле интересно.
–В медицинский, в какой именно ещё не решила. Ты тоже их сдаёшь, куда сам хочешь пойти? – она уже и забыла, что он будет ходить на те же дополнительные, что и она. Впрочем, запамятовать было не трудно: учитель отменила уже четыре занятия из тех четырех, что должны были пройти за это время.
–Ты не поверишь, но, по великому совпадению, тоже в мед. Но до этого думал идти на биофак СПбГУ.
–А почему передумал? Расхотелось идти в науку?
–Да нет, я бы и сейчас с радостью готовился к поступлению туда и посвятил жизнь биологии. Да только отец настаивает на том, чтобы я освоил, по его словам, «реальную» профессию.
–И что, даже не сопротивляешься? Не боишься, что будешь жалеть? – грудь сжало нечто, похожее на сочувствие. Лида даже подумала, как ей повезло с матерью, которая поддерживала любое её решение.
–Нет, медицина меня привлекает не меньше, в её рамках можно заниматься исследованиями и работать на пользу людям, в ней тоже можно совершить великие открытия, – уголки его губ приподнялись. —А зачем жалеть? Какие мои годы, ещё успею заняться чем угодно! Могу освоить сколько угодно специальностей, времени ещё море!
Лазарь повернулся к ней. Лида снова почувствовала себя маленькой девочкой, когда с высоты к ней обратились глаза цвета кипящего шоколада, в которых, словно в зеркале, она видела себя. Только сейчас она поняла, что едва ли достает макушкой ему до плеча. Все слова будто пропали, в горле пересохло. Она видела себя в тёмных глазах, но и непостижимую глубокую печаль не увидеть было невозможно.