И сейчас юноша не садился бы делать уроки, не отсиживал бы по семь часов за партой ежедневно, не раздражался бы из-за недалёких одноклассников.
Но их не было рядом.
И не кому было осадить его странную идею, никто не мог понять, почему он хотел это сделать и просто поддержать, хоть словом или тёплой улыбкой, лишь бы только он знал, что не один, отвлечь его от печальных мыслей, преследовавших его по ночам, лишая сна. Не было человека, который, зная о его долгой жизни и великом опыте, был бы готов принять решение за него, чтобы дать хоть краткую передышку.
Да, всё было бы иначе. Но шахматы на лоджии оставались всё в том же положении, что и прошлой осенью, квартиру более не сотрясал шум загадочных механизмов, а с кухни не доносились ароматы кулинарных шедевров. Вместо этого в единственной жилой комнате оставался парень, тешащий себя надеждами, что всё ещё наладится, что сейчас он один, но это ненадолго. Однако его силы были уже на исходе.
Наступал вечер. Небо после заката становилось чернильно-синим, сгущалась темнота. Звезды ещё не показались, и пока их заменяли ярко горящие окна многоквартирных домов, которые хорошо было видно из Лидиной комнаты.
Девушка уже несколько часов сидела за рабочим столом, даже не вставая и не делая перерыв. Она упорно сидела над пробником по биологии. Ей и через школьную домашку было тяжело продраться, но тут мозг совсем отказался работать. Точнее, он пытался вспоминать определения, имена и схемы, но сознание без остановки подкидывало воспоминания о сегодняшнем разговоре. Лида пыталась сосредоточиться на заданиях, но всё было тщетно: все мысли застилал этот печальный взгляд глаз цвета кипящего шоколада.
Она пыталась убедить себя, что ничего плохого не сделала, что была вежлива, а не послала его, хотя вполне могла бы. Но самоубеждение не работало. Точнее, какая-то часть разума была согласна с этим, но другая билась в панике, из-за стойкого ощущения, что она сделала серьёзную ошибку, о которой ещё не раз пожалеет. Не было понятно, что заставит её усомниться в правильности решения, которое все же казалось верным, хоть и тяжелым, но интуиция подсказывала, нет, кричала: «Нечто да заставит!»
Лида отбросила ручку и уронила голову на руки. Волосы рассыпались по плечам, а некоторые пряди скатились через них, полностью закрывая лицо. Сил не было. Хотелось начать упрекать Лазаря, мол, он виноват в сложившейся ситуации, но эта мысль сразу отбрасывалась, заменяя себя другой: «Насколько же я плохой человек, если пытаюсь перекладывать свою вину на других». Не могла она и не жалеть о неправдоподобной отговорке. «Не хочу распыляться на новые знакомства», —нет, ну что за бред, как вообще можно было такое сказать?! Как после такого можно человеку вообще в глаза смотреть? Тем более, он будет видеть, что с Аминой она чудесно общается несмотря на всю «загруженность».