Совершив маленькую пакость, обвела взглядом пространство, пытаясь придумать, чего бы ещё сделать, чтобы моё присутствие осталось незабываемым. Открыв духовой шкаф, вытащила несколько подносов. На одном из них были птичьи запчасти, то бишь крылья и ноги, пахнущие неимоверно вкусно, Савьен так не умел готовить. На другом запеканка из фарша и овощей. Посуды в шкафах тоже было много. Выбрав чёрную тарелку с золотой каймой, положила три ножки, два крылышка и кусочек запеканки. Щедро всё полила острым соусом, который дополнительно ещё снабдила перцем. Я сегодня вообще сама щедрость, хоть иди милостыню подавай. Водрузив всё на поднос, захватила столовые приборы и гордо прошествовала в покои князя.
Когда с сервировкой в кабинете было покончено, зашёл князь, а я попыталась смыться, но…
– Составь мне компанию, – попросил он.
– Вряд-ли моя компания улучшит вам аппетит… – попыталась отмазаться я.
Но не тут-то было. Один взгляд и пришлось притормозить на выходе.
Пока Его Темнейшество устраивался в кресле, я подошла к стеллажу с фолиантами и взяла один по геральдике демонских родов. Усевшись напротив, я принялась невинно листать странички и вообще старалась не смотреть в сторону князя.
Первыми в списке было три герба: Аркалин, Калракс и Марлам – представителей огненной стихии. Калраксы, чей герб представлял двухглавый змей, утратили свои позиции, когда род прервался на единственном наследнике, пожелавшем свалить к вампирам. Мильрем до сих пор, насколько мне известно, так и не женился, предпочтя судьбу отшельника. Я могла его понять, потому как прекрасно знала, какова судьба того, кто в ответе за весь род. Отец не стал отшельником, но отказался от всех прав на трон по тем же причинам.
Марламов перерезали иссикаи, когда те вознамерились поделить Изнанку, спихнуть инкубов и передать территории высшим демонам. Их герб, по стечению обстоятельств, воплотил исход семьи – ирл, вокруг шеи которого обвивается змея. Наш же герб также предрёк определённую судьбу – лев, грива которого представляла собой языки пламени. Савьен вообще считал его своим собственным, хотя вообще не был демоном, но часто любил говорить отцу, когда у них завязывался спор: «Тебе даже предки наказали почитать меня, так что заткнись и прекрати спорить с истинным из Аркалин». Ну, после подобной фразы его грива редела, ибо папа всегда ставил на место зарвавшегося кошака.