– И как же это тебя, бедняжку, которого пригрели добросердечные фостерные родители, вдруг выгнали из дома? – покачал головой Стефан, от чего в горле встал ком, который просто невозможно было сглотнуть.
Ну точно как взглянуть в зеркало.
Стефан тыкал пальцем в небо, задевая за живое. Точно так же, как это делал Ален, посчитав, что проклятие – болезнь. Вот почему Стефана охватила злость. Вот почему было горько сейчас Алену, и хотелось тут же рассыпаться в объяснениях, что Стефан не прав и все совсем не так. Разница в том, что Стефан не собирался ему разжевывать свою жизнь.
Дверь из комнаты Джоба распахнулась. Он перевесился через перила, заглядывая на кухню.
– Опа, ребятки, вы уже не спите? Даже поели? Чего вы так рано встали?
– Не спится, – прочистив горло, ответил Ален.
– А я так всегда просыпаюсь, – холодно отозвался Стефан и пошёл мыть посуду.
Джоб захозяйничал на кухне, сыпля шутками и рассказывая о том, как проснувшись написал жене сообщение с извинениями, и она почти сразу ответила, что принимает их. Ещё он посоветовался с Аленом, какой букет выбрать, показал фото с розовидными пионами, красными розами, хризантемами. Ален в цветах не разбирался, но розовидные пионы выглядели красиво.
– Согласен с тобой, Ален, – кивнул Джоб, убирая телефон в карман. – Женушка моя любит пышность и роскошь. Она у меня дама солидная, цену себе знает.
Он засмеялся, и Ален не смог удержаться от улыбки.
Стесняющие до этого грудь чувства испарились – им не было места рядом с весельчаком боссом. С ним просто невозможно грустить: хоть иногда он и шутил невпопад, порой его слова были такими искрометными, что сдержать смех не представлялось возможным. Он облегчал душу лишь своим присутствием, вселял уверенность в завтрашнем дне. Он был как непоколебимая опора. Рядом с ним будто под ногами твердела.
Стефан, убрав за собой, ушел в комнату, а вернулся с мокрыми волосами, ставшими от воды сосульками, с которых капала вода.
– Старик, едем вместе? – спросил он.
– Спрашиваешь, Стефан! – подмигнул Джоб и похлопал Стефана по плечу. – Больше вас я стеснять не буду, сегодня домой поеду.
– Лаура смилостивилась над тобой? – усмехнулся Стефан, и Ален посмаковал на губах это имя. Лаура. Красиво. Наверно, и жена Джоба тоже красивая.
– Ага, – покачав головой, ответил Джоб. Себе на завтрак он приготовил яичницу, и уже собрался накормить Алена, но тот отказался. Аппетита не было – с трудом удалось втолкнуть в себя хлеб с джемом.