Адвокат постучал по стакану вилкой:
– Товарищи, хватит уже церемоний, давайте ужинать, время позднее, а завтра полно дел!
Ужин получился сумбурный, шумный, но веселый. Нина с Херсонским наперебой рассказывали смешные истории, случавшиеся в кофейне.
Потом все пили чай с вкуснейшим пирогом. Нина спросила:
– Кто выпечку делал?
– Кира, подружка Гришина. – Ответила мама, а Гришка почти и забыл о свертке, который вручила ему Кира.
– Выросла Кирка, однако. Ничего, сгодится пирог, – после некоторого молчания отрезала Нина.
Гришка хотел было обидеться за стряпню девушки, пирог ему понравился, но Херсонский разулыбался и поблагодарил Нину за комплимент. Потом наклонился к Гришке и пояснил:
– Тетя Нина – отменная повариха, ей угодить трудно!
После чая гости засобирались домой. Все вместе убрали со стола, а Нина, не слушая возражений, споро перемыла всю посуду.
Херсонский взялся показать им квартиру.
– А вещи наши? Надо порядок навести, разложить их хотя бы! – спохватилась мама.
– Татьяна Ивановна, душенька, завтра разберете. Пойдемте хоромы посмотрите, и отдыхать. Я завтра в девять утра уже буду здесь с документами. Нам нужно за три недели подготовиться и на 8 июля назначить открытие.
– Так скоро? – ахнула мама.
– В этот день начинается большой спортивный фестиваль. Со всего Поволжья гости съедутся. Дворец спорта в пяти минутах ходьбы, под горкой, а на горке – что? Ваша кофейня. Вот и будете руку набивать на приезжих. А пока – прошу в закрома.
Херсонский открыл почти незаметную дверь, замаскированную в стеновой панели. Девятаевы миновали широкий коридор, отделанный резными панелями темного дерева, и остановились перед тяжелой дверью. Адвокат потянул дверь на себя, щелкнул выключателем. Медленно разгорелись лампочки в старомодной люстре под потолком. Гришка успевал выхватить отдельные детали обстановки – пианино с открытой крышкой, два низких столика в окружении кресел, диван с валиками, тяжелые шторы до пола. Судя по их количеству, в комнате было несколько окон.
Гришка не помнил этого помещения. Отец тоже удивился:
– Надо же, а раньше здесь кладовые находились. Никогда не думал, что из задней части дома можно жилое помещение сделать. Мы-то с дедом наверху жили.
Херсонский недовольно сдвинул брови, как будто воспоминания Евгения Павловича были ему неприятны. Коротко ответил: