Он с усилием поднял голову, пытаясь понять, что происходит. Он ощущал своё тело ощущалось тяжело и неуклюже. Он медленно протянул руку, чтобы потрогать одеяло, пытаясь понять, что не так. Его пальцы коснулись прохладной ткани, но мысли были смутными. Он не знал, как долго он здесь, и это пугало его. И ещё – не было запаха. Он всегда знал запахи: запах утреннего кофе, что мама варила рано утром, запах свежей земли после дождя, запах отца, когда тот возвращался из гаража. Здесь не было ничего знакомого. Всё было чуждо, холодно и пусто.
Боль была нестерпимой, но её можно было бы игнорировать, если бы не это пустое чувство в его груди. Он не мог понять, что случилось. Он посмотрел вокруг, пытаясь найти что-то, что напоминало бы ему о доме, но ничего не было. Здесь не было запаха его дома, здесь не было звука, когда папа читал газету за завтраком. Всё исчезло.
Как это могло произойти? Он почувствовал резкое беспокойство. Он пытался сосредоточиться на своих чувствах, но они ускользали. Его внимание переключилось на другие детали: звуки, ощущение боли, пустота. И вот в этот момент он понял, что есть что-то важное, чему он не может найти объяснение. Это была не просто физическая боль. Это было что-то гораздо более сильное, гораздо более глубокое.
Анна вошла в палату. Она была не такой, как мама. Её фигура казалась слишком строгой и угрюмой на фоне белых стен больницы. Анна была выше его матери, с темными волосами, собранными в тугой хвост, и резкими чертами лица, которые чаще всего становились напряжёнными. Её глаза всегда искали ответы, словно что-то анализировали, а в этот момент они были усталыми и сосредоточенными.
Её лицо было бледным, а губы сжаты в тонкую линию. Сегодня она выглядела особенно напряженной. Майлз видел, как её плечи напряглись, когда она вошла в палату. Она подошла к его кровати, остановилась на мгновение, и снова взглянула на него с тем же холодным, но немного взволнованным взглядом.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она тихо. Голос её был мягким, но с какой-то внутренней твердостью, как будто слова должны были лечить, но они не лечили.
Майлз почувствовал себя странно. Он не знал, что сказать. Ему было тяжело. Очень тяжело. Он искал в её глазах ответ, но не мог найти его. Он понял, что не может быть уверен в том, что она скажет. Анна была так близка, и одновременно так далека.