На каждом углу стояли картонные вырезки с их изображениями. Они выглядели на них слишком идеальными – сияющими, безупречными, такими, какими их хотели видеть фанаты. Глянцевые улыбки, сверкающие глаза, безупречная кожа. Эти лица были их, но в то же время нет. Они смотрели на самих себя, словно на отражение в кривом зеркале, которое искажало истину. Запах дешёвой краски и бумаги от этих вырезок сливался с более тонкими ароматами офисного воздуха: кофейной гущи, металла и свежих химических моющих средств.
В гримёрке они наконец остановились. Пространство было маленьким, тесным, пропитанным запахом косметики, пота и едва уловимым ароматом старой мебели. Здесь глянец коридоров исчезал, уступая место усталости, которая разливалась по комнате, как невидимый туман. Минхо сидел перед зеркалом, уставившись на своё отражение. Его взгляд был задумчивым, слегка отрешённым, будто он пытался увидеть за пределами стеклянной поверхности что-то, что скрывалось глубоко внутри.
– Ты иногда задумываешься, зачем мы это делаем? – вдруг спросил он, не отрывая глаз от своего отражения. Его голос прозвучал тихо, словно вопрос был адресован не остальным, а самому себе.
– Чтобы быть лучшими, – бросил Юнсо, не поднимая головы от телефона. Его ответ был машинальным, почти натренированным, словно он произносил фразу, которую заучил много лет назад.
Минхо нахмурился и медленно кивнул на плакат с их изображением, висящий на стене. На нём они снова были безупречными – идеальными кумирами, чьё сияние заслоняло любые тени.
– Нет, правда… Это ради нас? Или ради них? – Его голос звучал тише, но каждая его нота несла в себе груз сомнений.
Юнсо не ответил. В уголке комнаты, сидя на полу, облокотившись о стену, тихо заговорил Ёнмин. Его голос был мягким, но в нём чувствовалась какая-то отрешённость, словно он говорил откуда-то издалека, из своей маленькой вселенной.
– Не важно, ради кого. Важно, что мы продолжаем.
Слова Ёнмина повисли в воздухе, тяжёлые и удушающие, словно пыль, оседающая в закрытой комнате. Они были сказаны как истина, которую никто не осмеливался оспорить, но и принять её было не легче. Тревога, скрытая за фасадом блеска и успешности, охватывала их, как тень, которая росла с каждым их шагом.
Эта атмосфера сопровождала их повсюду, как постоянная напоминалка о том, что всё это – не только мечта, но и тюрьма, построенная их же руками. Никто из них ещё не знал, что за этими стенами уже началась цепочка событий, словно невидимая сеть, готовая в любой момент затянуться. Она уже шевелилась, настраивая свои ловушки, чтобы разрушить всё, что они строили, всё, к чему стремились.