Второй мужчина, Степан Дмитриевич, специалист по работе с ключевыми клиентами, греет в микроволновке контейнер с домашней едой, его женушка на этот раз превзошла сама себя – это месиво не могло разгореться уже три минуты.
– Да это херня какая-то, Миш, – восклицает Степа. – Эти вспышки у нас каждый день. Поговорить не о чем, что ли? По-любому пытаются внимание отвлечь от действительно важных проблем людям головы морочат. Неужели мы будем прятаться от непогоды после ковида, войны и размахивания ядерной дубиной США? Ежа голой жопой пугают, его рот растягивается в желтой улыбке. Нормально все будет, мы русские, с нами Бог.
Миша поднял на него взгляд, в котором не читалось поддержки искрометного юмора коллеги:
– Знаешь, Степан Дмитрич, говорят, что такая буря может оказать на вас негативное влияние. По крайней мере, она может вывести вас из строя, —указывая вилкой, с остатками капусты, за спину коллеги, как микроволновку.
– Не душни давай, заумничал. Мне за последнюю неделю три штрафа пришло с этих сраных камер. Понатыкали по всей Москве, только деньги гребут, хапуги. Вспышки на Солнце, мать их! Точняк!
В кармане брюк Стёпы зазвонил телефон. На экране появилось сообщение от государственных служб о том, что заявление было получено и принято к рассмотрению. Подпись под сообщением была от ГБУ «Жилищник района Свиблово».
Что-то громко хлопает в микроволновке, и из нее валит черный дым.
– Чёрт возьми! – Степан с яростью хватает тряпку и вынимает обугленный кирпич, который когда-то был картофельной запеканкой. – Как можно быть такой тупой, чтобы положить еду в дырявый контейнер?! – Всё летит в мусорное ведро с такой силой, что кажется, будто он хочет разбить его вдребезги. – Пойду в столовку, заодно наберу благоверной, которая, похоже, уже успела подать какое-то сраное заявление. «Госуслуги» теперь будут донимать меня своими вопросами. Надеюсь, у неё хватило ума не читать всю эту чушь про вспышки. Хотя, судя по всему, она может и бункер вырыть от страха!
Проходя мимо Миши, Степа со всей силы хлопает его по плечу:
– Давай, не подавись, – и довольный выходит из комнаты отдыха.
В помещении воняло гарью и проводкой. Михаил Степанович молча проводил его взглядом.
Маша косит лужайку. На вид это взрослая женщина с седыми волосами и грузным телом. В глубине души она не понимает, как в свои тридцать шесть лет она оказалась в такой несправедливой ситуации. Маша испытывает ненависть ко всем, кого встречает. Прикрываясь христианским рвением. Праведная ненависть.