Перед Жакаре Джеком или Шевалье де Граммоном стоило рискнуть сложить паруса и опустить оружие, а перед Момбарсом или Л’Олонуа единственным выходом оставалось попытаться сбежать, вступить в бой или броситься в море с камнем на шее, чтобы избежать зверских пыток, которыми эти невообразимые садисты любили развлекаться.
Неудивительно, что, услышав предупредительный выстрел и различив в утреннем тумане знамя каймана, капитан Новой Надежды немедленно отдал приказ дрейфовать и велел своим людям выстроиться на палубе с руками на бортах, чтобы никто не усомнился в их мирных намерениях.
Первым, кто поднялся на борт старой и дурно пахнущей каракки, был панамец Лукас Кастаньо, который, поприветствовав флегматичного кантабрийца, казалось, воспринимавшего захват как… Если же речь шла лишь о короткой и неожиданной остановке для пополнения запасов воды, он тщательно осмотрел трюмы и вернулся на борт Жакаре, бормоча сквозь зубы о бессмысленности глупого предприятия.
– Мусор! – заявил он.
– Что за мусор? – поинтересовался капитан.
– Вещи для работы! – последовал нетерпеливый ответ человека, для которого каждое слово было на вес золота. – Кирки, лопаты, ведра, крючки, мешки, мачете… Чушь!
Шотландец обернулся к Себастьяну Хередиа, который стоял почти за его спиной, и обратился к нему громовым голосом, который он обычно приберегал для угроз:
– Поднимайся на борт, осмотрись, и если решишь, что сможешь добыть те жемчужины, будем продолжать по плану. – Он указал на него пальцем. – Но если посчитаешь, что ничего не выйдет, я позволю им плыть дальше и просто прикажу выдать тебе двадцать плетей за то, что заставил меня зря терять время. Понятно?
– Понятно! – поспешно ответил парень, сглотнув.
– Ладно, тогда! Но слушай сюда, сопляк: если заставишь меня продолжать эту чушь, а в итоге на моем столе не окажется тысячи жемчужин, будет уже пятьдесят плетей. – Он улыбнулся, словно считал это шуткой. – И можешь мне поверить, только один человек пережил пятьдесят ударов Лукаса Кастаньо. Это был огромный чернокожий, с кожей грубее, чем у акулы.
– Я согласен, но при одном условии! – быстро ответил мальчишка.
– Вот и началось! И какое же?
– Всё, что будет свыше тысячи, достанется мне.
Шотландец провел рукой по лысине, вытер пот рукавом поношенного красного камзола и посмотрел на оборванного мальчишку, будто не мог поверить, что на свете может существовать настолько наглая и недалекая тварь.