Иллюзия лучшей жизни разбилась вдребезги после встречи с «Рыбнадзором» в очередной наш выход в море. Хозяин лодки уверял, что мы отделаемся лишь штрафом, но видимо кому-то, нужно было повышение и влетели мы с Ваньком за создание ОПГ почти на полную. Пять лет колонии общего режима за отлов краснокнижной рыбы. Наш работодатель смог слиться без проблем, имея знакомства в верхушке Краснодарского края. Кому-то на погоны упали звёзды покрупнее, а мы с Ваньком поехали в колонию. Матерям написали, что устроились матросами на международное судно и уходим в плавание. Изредка звонили и снова без зазрения совести врали о том, что судно арестовано в очередном порту, и мы ждём решения посольства по нашему вопросу. Мы оба рассчитывали выйти по УДО года через три, но я успел проводить Михалыча на волю и только через год железные ворота исправительной колонии номер девять закрылись за моей спиной. Ванёк отправился домой, махнув рукой на мою очередную идею, а я не решился заявиться на порог к матери после всего вранья.
– Козлина ты, Юра! – вопила в трубку моя младшая сестра Катюха. – Даже на свадьбу на мою не заявился! Матери позвони! Болеет она!
Сердце предательски защемило. Знал я, что не верит мне мать до конца.
– Не мороси, сеструха! Позвоню! Да и приеду скоро вас навестить!
Но мое «скоро» затянулось ещё на три года. Познакомился я с одним парнем в клубе спортивной стрельбы, и он свёл меня с ребятами, которые владели частной военной конторой. Очень их впечатлила моя стрельба и специальность моя, полученная в годы армейской службы до техникума, пришлась кстати. Отправился я в составе бригады снайпером в зону международного конфликта, защищать сирийский народ. Об этой страницы моей жизни не знает никто. Да и светить этим я не планирую.
В Жемчужном, как мне казалось, кроме Михалыча у меня не будет знакомых, но судьба решила иначе. Два дня назад совершенно случайно оказался в нужное время в нужном месте. Черный «Ровер» стал колом посреди проезжей части и его мотор никак не реагировал на , измучавшегося водилы, ожить.
Решил я помочь белобрысому пареньку, который выглядел совершенно растерянно перед открытым капотом и чесал затылок. Дело пяти минут, и черный красавец снова мог ехать по раскаленному асфальту. Но самое интересное случилось позже, когда задние двери открылись, и из кондиционированного салона показался мой старый знакомый, который в силу своей должности даже не вспомнил мое лицо.