Все эти предметы напоминали инструменты журналиста или писателя. Движения Ирины были спокойными. Она открыла первую страницу дневника, написала сегодняшнюю дату. Потом зажгла свечку. Её губы бесшумно шевелились. Михаил, как заворожённый смотрел на методичные приготовления. Он ждал позволения заговорить.
– Я не из робкого десятка. – заявил в начале своего рассказа мужчина, скрестив полные руки перед собой на столе. Он вначале нервничал, но постепенно его голос становился более уверенным. – Сами понимаете, работа у меня такая. Практика большая. Я уже двадцать лет почти в этом морге работаю. Ничего такого раньше не происходило. Ну как… я человек не верующий. Бывало, что во сне ко мне покойники приходили, которых я вскрывал. Но это всё воображение, психика… Работа у меня такая, тяжёлая, мягко говоря. Но тут… Даже не знаю, не сочтёте ли Вы меня сумасшедшим. Или подумаете ещё чего. Я выпил тогда, но не так уж и много.
– Не беспокойтесь. – сказала мягким тоном Ирина, она посмотрела на пламя свечи и покачала головой. – Выводы будем потом делать. Сейчас мне нужно услышать Вашу историю.
– Хорошо. Хорошо. – немного успокоившись и выдохнув, сказал патологоанатом. – Это случилось где-то с неделю назад. У меня было ночное дежурство. У нас тут обычно спокойно. Привозят в основном либо бездомных, которые зимой замерзают, либо от болезней гибнут. Но сейчас зима такая, что замёрзнуть до смерти тяжело.
Как подтверждение его словам в окно сквозь слой пыли и решётку пробивались яркие лучики солнца. Комната от этого казалась ожившей, более уютной.