– У моего свитера больше характера, чем у тебя, – стреляю я в обалдевшую Энзли. – А с этой что не так, я вообще не знаю, – киваю на Бри, которая оборачивается посмотреть, нет ли кого за ней, – но у нее явно не все в порядке с головой от тех таблеток, которыми ее мамаша объедалась во время беременности.
Звенит звонок, и сестра Катерина не успевает разнять нас или оставить меня после уроков, потому что я беру сумку и бросаю свой тест ей на стол. А потом выхожу из класса в каком-то странном воодушевлении, от которого немного кружится голова. Открываю свой шкафчик холодными, чувствительными пальцами и засовываю голову внутрь, чтобы отдышаться. Не знаю, откуда это во мне, но ощущение просто опьяняющее. Словно меня кто-то взял под контроль. Выкинул из тела и завладел моим голосом.
И мне понравилось.
Потому что эти девчонки могут катиться к черту. И вся школа эта тоже.
Из своей ракушки я вылезу вооруженная до зубов.
Вынырнув из шкафчика, я замечаю кого-то краем глаза. Жасмин стоит, прислонившись плечом к серому металлу, и опять усмехается.
– Какие-то проблемы? – скалюсь я.
– Ни одной. – Ее губы снова изгибаются, а в темных глазах скачет смех. – Это было весело.
Было. Но я не знаю эту девушку и пока что не собираюсь ей доверять.
– Так чего ты хочешь? – убираю учебники по истории и достаю домашку для второго урока.
– Ничего. Просто впечатлена, – говорит она, не сводя с меня глаз. – Давно пора было отрастить позвоночник. Я все слышу, как твоя сестра ставит всех на место. Уже начала думать, что она единственная Тресскотт, у которой яйца есть.
Захлопываю шкафчик.
– Ага.
Почти удивлена, что Энзли и Бри со своими приспешницами не явились мне мстить. Но коридор остается свободным от сучек. Так что я направляюсь на второй урок, а Жасмин равняется со мной. Ее юбка на семь сантиметров короче положенного, а рубашка расстегнута на две пуговицы. Моя застегнута под горло.
– Чувствуешь себя выше? – Ее голос звучит немного издевательски. – Цвета стали ярче, а?
– Как скажешь.
– Так что дальше с теми двумя? – со смехом спрашивает она. – У тебя было несколько недель, чтобы придумать, что сделать, когда тебе наконец хватит наглости.
Она права. Они не давали мне прохода с самого первого дня в новой школе. Жестокие. Беспощадные. Особенно Энзли с ее ненасытным аппетитом и потребностью пытать меня исключительно извращенно.