Он был отдаленно похож на человека. Бледный мужчина, такой худой, что его круглая облысевшая голова едва держалась на шейных позвонках. Из полупрозрачной кожи на шее вытекала тонкая черная струйка крови – работа Николь и шила в ее руке. Из-под грязной рубашки торчали кости-руки, а одна из ног сломана в нескольких местах. Глаза с пожелтевшими белками давно мертвы. Лишь из открытого рта торчали белые здоровые зубы.
Первуша снял с его пальца кольцо, пошарил по карманам и достал пару медяков.
– Золотое хоть? – поинтересовался Заяц, наконец-то отдышавшись.
– Да где там, – сплюнул Первуша, – дерьмо железное со стеклянной вставкой.
– Ладно, тогда я еще заход.
И так же быстро Заяц скрылся в темноте. Яков, взяв мертвого упыря за ноги, оттащил куда-то близ стены в черноту.
– Ты как? – Первуша обернулся к Марку.
– Нормально, – он хотел пожать плечами в ответ, но его тело будто онемело. Он шагнул ближе к тоннелю, но сдерживался от побега, чтобы не подвести остальных ребят. Тело, лежавшее в отдалении, нагнетало страх своим грузным силуэтом. Казалось, что оно вот-вот вновь поднимется на ноги и понесется навстречу ребятам.
Раздалось два свистка. Треск веток раздался где-то неподалеку. Николь и Яков одновременно бросили обеспокоенные взгляды на Первушу, но тот уверенно кивнул. Или изобразил уверенность.
– Двоих ведет, – пояснил Первуша. – Не отходи далеко, держись за нами.
Заяц и впрямь бежал сразу от двух фигур. Они двигались быстро, но неестественно: руки болтались, кривые ноги ступали неровно, но все же шустро. Казалось, что сама темнота быстро расступалась перед их уродливыми, измученными телами.
Первуша всем телом навалился на огромного мужчину с большим животом и всадил ему нож в лоб. Николь и Яков опутали сетями девушку, которая едва ли не вцепилась тонкими кривыми пальцами в Зайца. Николь молниеносным точным движением проткнула ей шею. Крови хлынуло больше, чем в прошлый раз. Она брызнула и обильно пропитала землю. Марк почувствовал, как ему крутит живот. Отвернувшись к стене, он хотел отдышаться, но его стошнило водой. Желудок пуст. Заяц только хлопнул его по спине и склонился над телом тучного мужчины.
– Этот богатенький, – Первуша снимал кольца с пальцев, они застревали на рыхлой отекшей коже. – И ожерелье из золота. Целая цепь!