– Ого, – девочка взяла банку в руки и уставилась на неё, как завороженная. Поднесла к уху и потрясла. В банке приятно зашуршало.
– Осторожно! – бабушка отобрала у внучки пуговки и убрала их в шкаф. – Если рассыпешь, собрать обратно не сможешь, уж очень они липучие. А человеку по нелепой случайности жизнь испортишь… Так, ну всё, последний лоскуток готов. Осталось только пришить их к полотну и, считай, готово.
– А мы точно успеем? Лоскутов здесь очень много…
– Успеем, – бабушка, прищурясь, посмотрела на странный прибор, напоминающий часы, но с кучей стрелок и двигающимся циферблатом. – Мальчик родится через два дня, так что нужно поторопиться. Бери корзинки и пойдём в вышивальную комнату.
И пока бабушка доставала из шкафа баночки и нитки, девочка подняла с пола невесомые плетеные корзины, полные самых разных лоскутков. Они искрились, переливаясь невероятными и красочными узорами, и от каждой из корзинок исходил едва ощутимый аромат.
– Не могу понять, – принюхалась девочка, пахнет то ли фруктами, то ли цветами, то ли морозным утром…
– Всем сразу, – у бабушки на щеках появились ямки от широкой улыбки. – На самом деле, каждый лоскутик пахнет по-особенному. Именно с этими запахами к человеку всегда приходят разные воспоминания. Например, аромат кипячëных простыней возвращает кого-то в детский сад, мандаринов – в новый год, а крема для рук – в мамины объятия…
Бабушка остановилась у деревянной двери с круглой стальной ручкой и несколько раз провернула ключ в замке.
– Вау, – только и смогла сказать девочка. – Сколько раз я сюда ни заходила, а всегда как впервые вижу. Вряд ли когда-нибудь смогу перестать восхищаться, глядя на всю эту красоту…
– Скорее всего, и не сможешь, – посмеялась бабушка. – Я вот почти всю жизнь здесь провела, и даже мне время от времени дух захватывает.
Комната была огромной, практически бесконечной, и в ней, растянутые на резных деревянных рамах, ровными рядами стояли полотна – очень высокие и пониже, некоторые – совсем маленькие, с человеческий рост. Но все полотна стояли парами – светлое, лёгкое и воздушное полотно напоминало небо в солнечный день и на ощупь было похоже на шёлк. Его пара – полотно цвета вечерней грозы ощущалось плотным бархатом под пальцами, и от каждого из них исходило очень приятное, живое тепло.