Аспер не торопился. Он старался рассмотреть всех людей, их реакцию и поведение, привычки и тон голоса. Но ничего дельного не узнал, кроме их открытого недоверия друг к другу. Наконец, седовласый мужчина в костюме хлопнул в ладоши, поднял уголки губ в улыбке и обратился к подходящему наёмнику:
– Рад видеть последнего участника. Добро пожаловать, уважаемый гость. Изволите присесть к остальным, испить чаю и перевести дух с дороги?
Аспер посмотрел на людей за его спиной. Поняв настрой, он помахал головой, показав отказ. Мужчина кивнул и продолжил:
– Как изволите. В таком случае, господа, гости, с прискорбием сообщаю, что пришла пора прервать ваш отдых и проследовать за мной, – никого не дожидаясь, он неспешно последовал ко входу, продолжив говорить. – Меня можете именовать Организатор или, если удобнее, Штефан. Все вы, так или иначе, были избраны для великих целей. Ваша жизнь полна свершений; многое уже давно грузом боли и страданий лежит на плечах. Здесь, в стенах сего поместья, вы встретитесь с призраками прошлого и, обуздав их, сможете изменить свою жизнь. Вы желаете этого, я уверен. Если же испытание будет вами провалено, увы, вас ждёт вечная агония.
Аспер посмотрел на людей. Все они спокойно слушали слова Организатора, и даже запугивание не вызвало у них какого-либо дискомфорта. Казалось, все они были готовы даже к объявленным мукам и страданиям.
Штефан остановился у входа, вновь посмотрел на всех гостей, прочистил горло и щёлкнул дверной ручкой, открыв дверь в особняк.
Холл был огромным, уступая своими масштабами, возможно, лишь главному залу Ратуши. Книжные стеллажи; богатые большие диваны и деревянные столы, украшенные удивительной красоты резьбой; гобелены с вшитыми золотыми нитями; канделябры, установленные на полках и верно ждущие, когда им будет позволено разлить свет свечей по этой необъятной комнате; две огромных лестницы, ведущие на балкон второго этажа. Сразу за ними, в ряд, располагались комнаты с мощными дверьми и небольшими табличками. Аспер предположил, что это гостевые комнаты. Пока все с удивлением и восторгом осматривали красоты комнаты, кто-то вложил в руку Аспера небольшой обрывок пергамента.
– Не сейчас, позже, – прошептал он и поспешил прочь.
Это был мужчина не старше тридцати лет в дорогом ало-зелёном бархатном костюме и высоких сапогах, которые часто надевают на парадные встречи. Лицо гордо украшали два густых уса, кончики которых были мастерски завёрнуты вверх. Он с наигранным интересом рассматривал огромный портрет какого-то лысого круглолицего мужчины в красной форме.