И мы дружно тогда хохотали,
Только старший в добавок молился.
Вот мы с ним-то вдвоём и остались,
Когда взрыв прогремел ниоткуда,
Лишь шинели в лохмотья порвались,
Не задев нас осколками чудом.
Он смотрел на меня, в область сердца,
Я достал из кармана икону,
Мне она помогла уберечься,
Пулей сердце моё не затронув.
Мы вдвоём, вот осталось немного,
Мы друг другу тылы прикрываем,
Истребители нам на подмогу,
И пехота…и мы выживаем.
Треплет ветром лохмотья шинели,
Было нас только 7 – на удачу,
Мне не жаль, что с тобой поседели,
Я о наших товарищах плачу.
< 25 сентября 2011 г. >
4. Я не печалюсь, просто я устал
Тяжёлые басы и воздух давит,
Мне эту бронь наверно не пробить,
Как тяжело сейчас не передать словами,
Я не печалюсь, продолжаю жить.
Согрет землёй холодной от окопа,
Своей родимой, русскою землёй,
Сегодня выстрел справа я прохлопал,
Я не печалюсь, я ещё живой.
И пелена туманным альбионом,
Мне бьёт в глаза и тяжело дышать,
Сжимаю бляху с рамкой заострённой,
Иди ко мне, мне некуда бежать.
Я полоснул, враг ранен, обездвижен,
И у меня теперь есть автомат,
Наверно Бог мне помогает выжить,
Я продолжаю биться наугад.
Почти иссякли силы, рана ноет,
Но я уже добрался до поста,
Их много там, но это всё пустое,
Я не печалюсь, просто я устал…
< 31 Октября 2012 г. >
5. А там, в пыли, сержантские погоны
Я выхожу на связь в назначенное время:
«Ответьте кто-нибудь, приём! Приём!»,
Быть может снова сбой даёт система,
Давно ответа нет, а мы всё ждём!
А мы всё здесь и генералы тянут,
А там, возможно, наших взяли в плен,
Им нечем обработать свои раны,
И им теснее там, чем нам средь стен.
А там, в пыли сержантские погоны,
Он главный, офицер давно убит,
Такие вот армейские законы,
И смерть надеюсь, он перехитрит.
А мы уже не ели трое суток,
Кусок не лезет в глотку от беды,
А нашим у себя на землях жутко,
И пьют из луж, держа свои посты.
А там, в крови сержантские погоны,