– Ладно, хватит сотрясать воздух, а то вдруг кто подслушает, – совсем без пенсии оставят. А вообще… нам бы с вами в Думу! Сделали бы себе подтяжку лица, омолодились, и до 90 лет сидели бы там и руку, когда надо поднимали. А потом ещё с шиком на погост бы нас проводили. Красота!
– Перестаньте уже ёрничать! Знаете, кого я сегодня вспомнила? Мальчика, что с нами по утрам на трамвае ездил. Как хотите, но сдаётся мне, что он был влюблён в нашу Тинку.
– Глупее ничего не могла придумать?– возмутилась Тина.– Он был ребёнок, а я – по его понятиям – была взрослой тёткой.
– Тинуль, не обижайся, – вступила в разговор доктор Зина,– но я вам как врач говорю, – это вполне возможно. Иногда мальчики…
–Довольно уже ерундой заниматься, – прервала её Тина, давайте собираться. А ты, Сашка, права насчёт думских. Придумали, понимаешь, за них голосовать списком. Мне, может, не все нравятся. Почему я должна за них голосовать? Не пойду я больше на выборы. Сдался мне их список!
– Всё, «думцы», – подвёл итог встречи усталый женский голос,– прения заканчиваем. Я уже нажала на вызов официанта. Рассчитываемся и уходим,
… Владислав поспешно встал со стула, при этом обронив на пол, лежащие на коленях бумаги. Наклонившись, он натренированным жестом подхватил их правой рукой и сделал шаг, чтобы покинуть фойе. Но кто- то невидимый с силой «приклеил» его к стенному проёму между двумя выступами, грубо проговорив: «Куда рвёшься? Решил из охотника в зайца превратиться? Не выйдет! Посмотри сейчас на ту, из – за которой ты так и не женился. Может статься, что любовь всей твоей жизни сразу исчезнет и ты, наконец, станешь нормальным мужиком: семью создашь, детей народишь».
В это время, оживлённо переговариваясь между собой, из зала вышли бывшие одноклассницы. Все они были хорошо одеты и аккуратно причёсаны. Ни одно лицо не было тронуто косметической операцией. Влад был поражен их молодыми, полными жизни ясными глазами.
Тина вышла последней, удивив его всё той же причёской, что и в молодости: длинными, струящимися по спине почти чёрными волосами с подкрученными кончиками, той же доброй улыбкой и милому взгляду прекрасных ярких зелёных глаз. На вид ей было не более пятидесяти лет, а когда улыбалась, то и меньше.
Вскоре все дамы, поправив перед зеркалом, висевшим у входа, прически и подкрасив губы, стали покидать кафе. Тина, дождавшись своей очереди, подошла к зеркалу; её взгляд натолкнулся на замершего у стены Владислава. Она медленно развернулась к нему. Минут пять они молча смотрели друг на друга. Первой заговорила женщина, устремив немигающий взор на его пустой рукав.