– Ага, – уныло вздохнул Лёшик и шмыгнул вперёд по тропке, а потом куда-то в сторону, в кусты.
Я вслед за наставником прошла в дом и оказалась в обширной комнате, похожей на спортивный зал. Тут было все, чего бы пожелала душа акробата! Брусья, кольца, какие-то гибкие растяжки, качели всевозможных видов, обручи, перекладины и прочая, прочая. А в углу целая гора матов!
– Ой! А я, это… – пробормотала я смущённо и покраснела, впервые в жизни испытав стыд за свою неуклюжесть. – С физкультурой того… не очень. Вернее, совсем никак. И формы у меня с собой нет. А в сарафане…
Но Жданов только улыбнулся и кивнул.
– Я знаю. Не переживай, Ярослава, ничего сверх того, что ты можешь, я не потребую. Сегодня мы просто немного познакомимся. И насчёт одежды не переживай. Вот, держи. Тебе должно подойти.
Оказалось, в стене был встроен шкаф с одеждой. Оттуда Жданов и выудил спортивный костюм. Дверца шкафа послужила ширмой. А пока я переодевалась Стас растаскал маты, устелив ими весь пол.
Сначала была обыкновенная разминка. Я делала то одно упражнение, то другое. Потом Жданов начал показывать незнакомые мне движения, порой странные, порой смешные. Я честно пыталась за ним повторить. Получалось не всегда, но Стас только улыбался и показывал снова. Ни разу он не повысил голоса, не сделал ни одного язвительного замечания. Лишь иногда подтрунивал, шутил, но так легко и заразительно, что я и сама смеялась над собой же. И совершенно перестала стесняться и бояться. Я… доверилась своему наставнику. Не разумом, а душой. Той самой, глубинной сутью, которая подсказала неслышно, что он никогда не сделает ничего во вред мне. Подстрахует, поддержит и научит. И это было здорово!
В пятницу была физкультура! И, притом, стояла она первым уроком. Я хотела было заикнуться, что после больницы мне положено две недели освобождения, но физрук потребовал справку. А её-то у меня и не было.
– На нет и суда нет! – припечатал он и указал на раздевалку. – Переодевайся. Конец года на носу! Нужно сдавать нормативы!
Я поплелась вслед за остальными, бурча на ходу, что от его нормативов меня тошнит. Мимо пробежал уже переодевшийся Лёшик. Его физрук иногда отпускал с урока, но не в пятницу, искренне считая, что пусть лучше волчонок будет под его присмотром, чем блындает неизвестно где. Лёшик скулил, шипел, не раз пытался доказать, что на школьной физкультуре ему нечего делать и даже пытался саботировать уроки, но Роман Всеславович был твёрд, как скала.