Необъятных размеров невысокого роста Арусяк имела типичную армянскую внешность: большие карие глаза на выкате, пухлые губы, крупный нос с горбинкой, коротко подстриженные, отливающие красным деревом вьющиеся волосы, смуглую кожу. Она хромала на правую ногу, такой родилась, её с детства называли «хромоножка», у неё врождённый вывих правого бедра. Куда только не возил её отец, каким только докторам не показывал, никто не помог, она так и осталась хромать.
Их было три сестры, Арусяк – старшая. Самой красивой была младшая. Стали свататься к средней сестре, на Арусяк никто не обращал внимание. Жених Арфени приглянулся Арусяк, она украла у отца золотые украшения – приданное, приготовленное на свадьбу Арфени и отдала их жениху. Жених Арфени женился на Арусяк.
Арусяк никто не ругал, отец счастливо улыбался, хвалил её про себя:
– Молодец дочка! А то я уже почти отчаялся, что никто не возьмёт тебя замуж.
Арусяк говорила медленно, растягивая слова, раскатисто произносила букву «р».
Маргариту поселили в комнате на первом этаже с тремя кроватями, предназначенную для сдачи постояльцам. Отдыхающие собирались приехать в начале сентября, это были постоянные клиенты Арусяк, пожилые москвичи около 70 лет. Муж с женой каждый год отдыхали в бархатный сезон на море в Анапе.
Море действительно недалеко, в ста метрах от дома. Маргарита переоделась в широкое белое платье с розовыми и голубыми цветами, яркими пятнами разбросанными по всему полотну, взяла соломенную пляжную сумку, на ходу засовывая в неё полотенце и очки и быстро побежала к морю. Выйдя на улицу, её душа наполнилась радостью. Вокруг розы и олеандры, сосны и платаны. Навстречу шли улыбающиеся загорелые люди в основном в шортах, футболках или майках. Маргарита сразу увидела огромное, до неба, синее-синее, прозрачное море. Ноги проваливались в песок золотистого оттенка. Он был настолько мелким и мягким, что больше походил на пудру. Была последняя декада августа, народу немного, уезжали с детьми домой готовиться к началу учебного года. Марго отметила про себя, что никто никуда не спешит, не бежит, не дёргается, у всех движения и жесты медленные, похожие на замедленные кадры немого кино, лица расслаблены. Бросив полотенце на песок Марго забежала в прозрачную воду, хотела с разберу окунуться, но не тут-то было. Вода по щиколотку. Марго шла, шла, в надежде добрести до глубины, а вода всё равно по щиколотку, тёплая, как парное молоко. Марго опять шла, шла…