– Ну вот за что ты его так? – как только он вышел, наехал на меня Келемион.
– Повторюсь, не я это начала!
– Думаешь, ему мало по жизни досталось? – не унимался Лем.
– К его злоключениям никакого отношения не имею!
– Он мой друг, Ева, и мне тяжело наблюдать, как два дорогих мне существа грызут друг другу глотки.
– Я уже извинилась. И, кстати, понятия не имею, за что!
Принц собрал последние бумаги, сложил их аккуратно стопочкой на столешницу, взял меня за руку и повёл к дивану, стоящему возле двери. Удобно расположившись, он решил пояснить.
– Эллидин воспитывал меня с малых лет. Папа весь был в работе, поднимал нашу землю с колен после исчезновения магии. На меня времени совсем не было. Мама тоже делала что могла, она была опорой правителя, пропадая в полях наравне с ним. И когда заболела после родов, это сломало нас. Отец по началу из кристальной пещеры выходил только чтоб принести пустые накопители и обменять их на заряженные. Тогда Дин взвалил на свои плечи управление Кристаком. Он этого не просил и не хотел, но сделал, несмотря на то что его мало кто слушался по началу. Одних силой, других шантажом, а кого и откровенным запугиванием заставил подчиниться и не позволил развалиться тому, что создали родители. Он всю свою сознательную жизнь посвятил служению правящей династии. И когда появилась ты, совершенно нелогичная и не вписывающаяся в его привычный мир, он растерялся. Дин ведь не в курсе, что ты источник, мы не сказали. Ему наверняка кажется, что раз ты нишас, то околдовала всех вокруг ради своих корыстных целей.
– В том-то и дело, что корыстные цели как раз у вашей семьи. Но это всё равно не повод вести себя как говнюк, – мотивация безопасника стала понятна. А вот методы мне не понравились.
– Он со всеми так, поверь. Его с самого рождения гнобили и презирали из-за проклятья.
– Да вы издеваетесь? Еще один на мою голову, – пробурчала под нос. – Что на этот раз?
– В смысле? – не понял моего тона Лем.
– Проклятье. В чем его суть?
– Ну… Ты же видела! – сказал, будто это совершенно очевидная вещь. В ответ помотала отрицательно головой. – Он же белый!
Я в полнейшем недоумении сидела и, глупо хлопая глазками, смотрела на эту личинку врача. Именно этим эпитетом нас награждали лекторы с первого по пятый курс медуниверситета.
– Что-то еще? – спросила с надеждой в голосе. Он явно не понял, о чем я говорю. – Ну, может, он кушает радугу и какает бабочками? Или летать умеет? В полночь превращается в попотолкубегающего лампожора?