«Парадайз» действительно оказался единственным клубом в городе, если его вообще можно было отнести к этой категории заведений. Не то чтобы я был экспертом – в клубах я бывал раза три в жизни – но все они были куда… моднее, что ли. Но когда передо мной предстало место, напоминающее киношный американский бар из восьмидесятых, мои глаза загорелись. Приглушенный теплый свет разливался по просторному залу без окон, насквозь пропитанному алкоголем и сигаретным дымом. Ветхие деревянные столы понемногу заполнялись бесчисленной выпивкой любых градусов и цветов. Прилипая кедами к полу, мы нырнули вглубь: вдоль игровых автоматов, бильярдных столов и постеров старых фильмов, о которых человечество давно позабыло – а зря. Добравшись до бара, мы заказали по светлому пиву, и татуированная барменша сказала, что внизу есть еще один этаж для танцев, который открывается после одиннадцати вечера: когда народ успевает вдоволь налакаться, чтобы захотеть растрястись. Сам я танцевал не лучше, чем двухсотлетняя черепаха с выпавшей толстой кишкой. Настолько плохо, что даже когда на школьном выпускном Мария Романофф, моя тайная школьная любовь, по которой я тащился с восьмого класса, осталась без пары на медляк, я не осмелился ее пригласить.
Быстро разделавшись с пивом, мы не теряя времени отправились за вторым, обсуждая присутствовавших здесь девчонок, к которым ни один из нас все равно не подошел бы познакомиться. Пока мы ждали заказ, проходящий мимо крепыш остановился, заметив Эдо. Парень оказался одним из редких не-чехов, о которых говорил сосед.
– Здорóво, старик.
Они побратались, и здоровяк сразу перешел к делу:
– Надо бы бухнуть!
– Мы как раз над этим работаем. – Эдо кивнул в сторону бара. – Кстати, знакомься, мы делим один унитаз на двоих.
– Демиан, – представился я. – Рад познакомиться.
– Я Тим. – Он чуть не раздавил мою ладонь. – Взаимно. Ладно, парни, мне бы отлить, а то все штаны обоссу. Еще увидимся.
– Занятный чувак, – заметил я, когда Тим растворился в толпе.
– Ага. Правда, психованный чутка. Мы с ним на днях ходили выпить с ребятами. Тим нажрался и весь вечер твердил, что чехи – просто кучка ссыкунов. И это на ломаном чешском. Кажется, он им даже сменой режима угрожал. – Палец Эдо характерно покрутился у виска.
Я засмеялся, отдавая должное стойким анархическим взглядам Тима. Судя по размеру его бицепсов, он не боялся сболтнуть лишнего. Я понадеялся как-нибудь послушать его провокационные идеи. Мои щеки уже налились теплом, но Эдо все равно настоял на том, что вместе с пивом нам необходимо заказать по стопке «Зелены» – крайне дерьмового, но очень аутентичного ликера со вкусом ментола. Для иностранцев он считался чем-то вроде крещения. По неведомой причине местные страшно гордились этим пойлом и если встречали иностранцев, то считали своим государственным долгом напоить их этим ополаскивателем для рта ядовито-зеленого цвета.