намечается, прикинь! У тебя что-то срочное? Можем потом поговорить?».
Эдо уставился в пол. Я похлопал его по плечу, и он продолжил:
– А этот Ян – просто конченый придурок. Не знаю, почему на него все девчонки вешались. Выпендрежник долбаный. А еще от него мочой воняло. Пошел он. Но если бы случилось так, что его в ту ночь у нее не было, возможно, на его месте оказался бы я. Мы с Еленой начали бы встречаться, и секс бы у нас был настолько горячий, что я бы хрен куда уехал. Настолько дикий, что может, к этому самому моменту я уже был бы на ней женат. Блин, да у нас бы уже двойня родилась.
Мне было очень тяжело представить Эдо в качестве женатого человека – и тем более отца. Я списал неожиданное откровение на сорокаградусный алкоголь и любовь к утрированию, потому что сам о детях задумывался лишь забавы ради – как с ним перед выходом – и ожидал того же от своих друзей. Наличие детей прямо пропорционально отсутствию свободы: чем больше детей, тем ее меньше.
– Солнышко, – по-матерински сказала Кейти, поглаживая Эдо по плечу. – Нужно хотя бы девять месяцев подождать, чтобы родились дети.
– Дело техники. – Поставив под сомнение базовый принцип человеческой физиологии, Эдо рассмеялся.
– Достойно, Эдвард. – Сара вычурно похлопала. – В жопу этого засранца Яна. А твоя Елена потеряла самого клевого в мире парня ростом до метра семидесяти.
Все бодро поддержали ее мнение, а Эдо заверил, что он на два сантиметра выше. Едва мы пригубили солод, как повествованием завладела Кейти:
– Чур, теперь я. У меня все банально, но клише на то и клише. В общем, когда мне было одиннадцать, мои родители развелись. Это для любого одиннадцатилетки тяжело, но мне было особенно фигово. Настолько, что я еще две недели верила, что мне снится кошмар, и я обязательно проснусь, выйду на кухню, а там мама с папой. Знаете, ужинают, говорят о всяких экономиках и встречают меня обнимашками. Только я нифига не «проснулась».
Я вздохнул сквозь сомкнутые губы, понимая, что каждая история сулила быть жалостливее предыдущей.
– Папа часто приходил навещать меня, приносил пиццу и мои любимые пирожные, забирал из школы, водил в кино, и все такое. Спустя некоторое время они с мамой снова начали общаться. И в какой-то момент мне почудилось, что не все было потеряно, понимаете? Я думала, что это всего лишь временные трудности, и все вот-вот наладится. Пока однажды не оказалась с мамой в поезде на север, идущем в один конец. Навсегда. Мама нашла себе нового парня, и он хороший. Правда. Милый и заботливый. Но он не мой папа. Не такой крутой, веселый, смелый, красивый. А с папой я вижусь пару раз в год, и мне кажется, что мы очень друг от друга отдалились. У него теперь новая семья, маленький сын. Он хоть и говорит, что всегда будет любить нас одинаково, но понятно ведь, что как бы он ни старался, он не сможет. Да и малявка, засранец, сладенький такой. – Кейти спрятала светлую прядь за ухо и улыбнулась. – Я постоянно думаю, как бы сложилась жизнь, если бы родители остались вместе. Не знаю, что бы со мной было или где бы я тогда оказалась. Но одно я знаю наверняка: я точно была бы счастливее. И если я когда-нибудь все же проснусь той одиннадцатилетней девочкой, то первым делом побегу обнимать родителей и объяснять им, почему они самая клевая в мире пара. И что я очень сильно их люблю.