– Командир? – неловко спросил Нори, поёжившись у двери.
Мужчина поднял голову и осмотрел его.
– Гонец? – сухо спросил он.
– Нет, господин.
– Уборщик?
– Нет, – снова ответил Нори.
– Новый писарь, что ли? Наконец-то. Перо держать ты уже обучен, надеюсь? – с облегчением спрашивал командир стражи, отложив документ в сторону.
– Не обучен, господин, – смущённо ответил Нори.
– А читать-то умеешь? – нахмурился командир.
– Нет.
– Что же ты за писарь такой, раз не можешь читать и писать?! – возмутился мужчина и покраснел ещё больше.
– Так я не писарь, господин! Я пришёл записаться в стражу, я Нори, сын гончара.
Командир поднял указательный палец, собираясь что-то высказать, но подумал и опустил его обратно, а вместо задуманного произнёс:
– Сразу бы и сказал, а то стоишь тут, изображаешь из себя писаря. Короче! – вдруг рявкнул он. – В патруль или на стену? На стене смены дольше, но плачу лучше.
Нори почесал голову и неуверенно ответил:
– На стену, наверное.
– Наве-ерное, – передразнил его командир и пригрозил пальцем. – В тебе не должно быть сомнений, солдат, враг у наших ворот!
– Да, господин, – кивнул Нори и выпрямился.
Командир поднялся из-за стола и с прежней резкостью продолжил говорить громко и чётко:
– И я тебе не господин, юнец, я старший сержант стражи Аргус Малиарт. Для тебя – командир Аргус и больше никак, уяснил?
– Уяснил, командир, – с лёгким испугом ответил Нори и тут же спохватился. – Аргус! Командир Аргус.
– Другое дело, – скривив усы довольной улыбкой, сказал командир и упёр руки в пояс. – Отвечай честно: сколько спал в последние дни?
– Что вы имеете в виду? – смущённо переспросил парень.
– Часов! Сколько ты спишь за ночь, юнец?
– Часов девять, – Нори пожал плечами и отвёл взгляд, чувствуя, что мог даже преуменьшить.
– Девять?! – изумился Аргус и вытаращил глаза. – Да я столько в неделю сплю! Ты что, изгнанный сын Гилмора?! Будешь спать четыре, в лёгкие деньки, может, шесть, привыкай. Впрочем, о шести можешь только мечтать, лёгких деньков больше не будет!
Каждую свою фразу Аргус будто не говорил, а лаял или выплёвывал, и вся эта резкость уже слегка отбила у Нори желание идти в стражу, но он решил не судить дело по одному лишь его исполнителю и ждал, когда его направят куда-нибудь, кроме этой сырой комнаты командира. Тем временем Аргус продолжал выплёвывать слова из-под усов: