Дед Семен вздохнул и слез с забора. Он понимал, что сегодня его философские размышления придётся отложить. Зато он мог помочь Петру, а заодно и самому себе – ведь если кроты съедят всю морковь, то на ужин будет только капуста. А капусту он терпеть не мог.
Тем временем дед Иван, закончив с самогоном, решил проверить свой баян. Он достал его из шкафа, протёр пыль и попробовал сыграть что-нибудь. Баян издал несколько хриплых звуков, но дед Иван был доволен.
– Ничего, – сказал он сам себе. – Главное – душа. А звук… Ну, звук тоже ничего.
Так начиналось утро в Просеке. Три старика, три разных характера, три разных взгляда на жизнь. Но, несмотря на все их разногласия, они были вместе. И, возможно, именно это и делало их жизнь такой особенной.
Пока дед Петр воевал с кротами, дед Семен размышлял о смысле жизни, а дед Иван настраивал баян, в деревне царила тишина. Но это была не тишина заброшенности, а тишина ожидания. Ведь кто знает, что принесёт новый день? Может, сегодня в Просеку кто-то заглянет. Или, может, старики сами решат устроить что-то необычное.
А пока… Пока они просто жили. Как умели.
Глава 2. Кроты, баян и неожиданные гости
Дед Петр, вооружившись лопатой и старым радиоприёмником, который он использовал как отпугиватель кротов (хотя он давно не работал), продолжал свою войну за морковь. Он уже выкопал целый окоп вокруг грядки и теперь смотрел на неё с гордостью.
– Вот, Иван, смотри! – крикнул он, размахивая лопатой. – Теперь эти твари точно не прорвутся! Я их как Наполеона окружил!
Дед Иван, сидя на крыльце с баяном, только усмехнулся:
– Петр, а ты не думал, что кроты просто подкопают твой окоп снизу? Они же подземные жители, им твои заграждения – как слону дробина.
Дед Петр задумался. Эта мысль его явно не радовала.
– Ну и что? – наконец сказал он. – Пусть подкапывают. Я тогда ещё глубже окоп выкопаю. И так до самого Китая, если надо!
Дед Семен, который в этот момент пытался починить забор, только покачал головой:
– Петр, ты бы лучше кротам морковь отдал. Может, они бы ушли сами. А то ты тут всю планету перекопаешь.
– Ни за что! – возмутился дед Петр. – Это моя морковь! Я её сажал, я её поливал, я её… – он замолчал, заметив, что из-под земли показался крот. Маленький, усатый, с любопытством оглядывающий окоп.
– Ага! – закричал дед Петр, хватая лопату. – Попался, негодяй!