Она просыпалась всегда в один и тот же момент – от грохота выстрелов, от ощущения, что смерть уже коснулась её. Но страх не уходил с пробуждением. Он оставался с ней до конца дня, заполняя каждый уголок её сознания.
Днём она пыталась не думать об этом. Жизнь текла своим чередом: работа, редкие прогулки, еще более редкие встречи с друзьями. Но стоило выглянуть в окно, как кошмар вновь оживал.
Под её окнами с раннего утра и до позднего вечера двигались современные трамваи – привычные, шумные, ничем не примечательные. Однако каждый раз, слыша их звонки или скрип колёс, Варвара вздрагивала: они напоминали ей о сне, возвращали те жуткие звуки, которые она так сильно хотела забыть.
Однажды в полдень она сидела на балконе с чашкой кофе, глядя вниз на бульвар. Днем всё вокруг казалось нормальным. Люди, как муравьи, спешили по своим делам, громоздкие вагоны трамваев скрипели по рельсам, а дети беззаботно и шумно играли на площадке за углом. Но Варвара чувствовала, что что-то изменилось.
Ветер был странно тёплым для осени, а небо, обычно светло-голубое, казалось мутным, будто припорошенным не успевшей прибиться к земле пыли. Её взгляд остановился на рельсах. Они привычно поблёскивали в солнечном свете, но и в их блеске сейчас ей виделось что-то неправильное, тревожащее.
Тогда она поняла: сон – уже не просто часть её ночей. Он, как яд, начинал проникать в настоящее, стирая границы между реальностью и вымыслом.
На следующую ночь сон вернулся. Варвара уже не пыталась бороться с ним, зная, что это бесполезно. Как только она закрыла глаза, перед ней снова появился знакомый бульвар, окутанный туманом. Влажный воздух липкой плёнкой осел на её коже, а где-то впереди снова раздался этот звук – скрип старых колёс, пробирающий до дрожи.
Она шла вперёд, зная, что её ждёт, но не могла остановиться. Рельсы снова вели её в неизвестность. Варвара видела, как из этой мутной завесы вновь появился старый обшарпанный вагон. Её сердце заколотилось, как и всегда. Она знала, что это всего лишь сон, но страх был самым настоящим.
Трамвай резко остановился. Скрежет металла грубо разрезал воздух, и Варвара замерла, не в силах сдвинуться с места. За разбитыми окнами старого вагона было пусто, но кабина водителя снова ожила. Фигура в чёрной рясе поднялась медленно, с жуткой грацией.