– Благодарю, милорд граф, – теперь говорил господин Эверетт, его голос я узнала сразу. – Для меня огромная честь, если вы преподнесёте его величеству эту картину.
– У короля в коллекции уже три ваших картины, – любезно ответил его собеседник. – А у меня – ни одной. Но меня больше привлекают портреты. Женские портреты. Говорят, вы пишете портрет леди Роксаны Розенталь? Могу я взглянуть на него?
– Конечно, милорд Бранчефорте. Пройдёмте, портрет в мастерской.
Граф Бранчефорте!
Мне стало жарко и холодно одновременно, а мужчины уже направлялись сюда – были слышны приближающиеся шаги. Я встала за тяжёлую оконную штору быстрее, чем сообразила – зачем надо прятаться? Но дело было сделано, а художник и граф тем временем подошли к мольберту у противоположного окна. Чуть подвинув штору, я одним глазком выглянула в щёлку между занавесями.
Сначала мне был виден чёткий профиль графа на фоне залитого солнцем окна, но потом он вместе с господином Эвереттом скрылся за мольбертом, и я могла видеть только шляпу с павлиньим пером и трость, которые граф держал в руках. Художник откинул с картины скрывавшую её ткань, и последовала долгая пауза.
Я затаила дыхание и в этот момент очень пожалела, что не попросила господина Эверетта показать незаконченную картину. Умом я понимала, что меня не должно волновать мнение графа о моём портрете, но всё же глупенькое девичье тщеславие подогревало любопытство – что скажет эмиссар короля?..
Прошли несколько томительных минут, прежде чем граф заговорил.
– Картина чудесна, – произнёс он, наконец. – Что насчёт сходства?
– Вы задаёте вопрос, который оскорбляет художника, – ответил господин Эверетт очень сдержанно.
– Не хотел вас оскорбить, – заявил Бранчефорте без малейшего смущения. – Но всем творцам присуща такая черта – немного преувеличивать совершенство своих творений.
– Вы сами решите, преувеличил я или нет, – художник набросил ткань на картину, и по голосу я поняла, что он очень недоволен. – Когда увидите оригинал.
– Полагаю, так и будет, – граф вышел из-за мольберта, и я снова разглядела точёный профиль, а вдобавок к нему – насмешливую полуулыбку. – Но всё же, картина очень хороша, – сказал Бранчефорте. – Когда она будет готова, и сколько вы за неё просите? Хочу приобрети это полотно для своей галереи.
Я невольно вздрогнула. Сегодня леди Эррол говорила, что у графа в коллекции тысяча портретов тысячи любовниц, а завтра там появится и мой портрет? Ну нет, такого нельзя допустить…