Снова тишина. Прижавшись спиной к холодной стене, Вал попыталась сглотнуть и закашлялась. Горло не просто пересохло, оно нещадно саднило. Любое бьющееся сердце в коридоре теперь казалось ей живительным родником. Но узникам Уоллеса не положена еда. Особенно вампирам.
Безразлично глядя из-под опущенных век на тускло освещённую комнату, она отслеживала удары сердца, которые становились всё реже. Истощение организма могло сыграть с ней злую шутку. Ещё один забор крови для анализов, ещё одна проверка на яды, способные заменить дорогой и сложный в изготовлении «ультимум-спиритум»… И, возможно, один из этих экспериментов станет последним в её жизни.
Вначале её успокаивала мысль о том, что Бруно Джексон в безопасности. Однако Уоллес вскоре сообщил, что её возлюбленный недавно установил могильный памятник во дворе Грауштайна. Хуже смерти может быть лишь осознание того, что самое дорогое создание умирает от тоски по ней, а она сама беспомощно сидит с переломанными конечностями, которые очень медленно срастаются. Хотя, по крайней мере, заживление идёт в правильном направлении. Уоллес очень точно подобрал способ обезопасить стальную дверь от атак вампира.
Сломай чудовище, и оно не доставит проблем.
Вальтерия в тысячный раз оглядела свою камеру, довольно жуткое и мрачное помещение, полностью отвечающее мерзкой сущности создателя. Прямоугольная комната с высоким потолком. Бетонные стены были покрыты блестящим напылением, на некоторых виднелись следы когтей и пятна крови. Бессловесное напоминание о том, что узники здесь подвергались не только заточению. Подачу воздуха обеспечивала маленькая решётка вентиляции под потолком. А выход на свободу закрывала неизменно тяжёлая стальная дверь с массивными запорами. Истинная тюрьма для самых опасных существ.
Для таких, как Вальтерия или Бруно.
Под потолком снова замерцали холодные неоновые лампочки. Свет здесь часто моргает, а иногда и полностью гаснет на несколько часов. Вальтерия злобно посмотрела на потрескавшееся синеватое стекло, представляя, насколько страшно могло быть тем, чьи глаза слабо видели в темноте. Как Бруно удалось так долго выдерживать условия в лаборатории Норвуда? Беспомощность, дезориентация и постоянный тупой гнев. Жить в таком ужасе ни одно нормальное существо долго не сможет.