Его смех, такой громкий и жуткий, раздаётся на всю улицу. Кровавая улыбка не спадает с лица даже когда мужчины в шоке отходят на пару шагов назад.
– Ты чего лыбишься? – нахмурил брови бородатый рыжий толстяк. – Больной что ли? Да ты под кайфом, приятель, – он поморщил лицо и наклонился к парню как можно ниже. Пытался увидеть расширенные от наркотиков зрачки.
Его сумасшествие можно было сравнить с закатом. Такое редкое, но такое часто явление. Опускающееся солнце, даже если вы смотрите на него каждый вечер, вызывает чувство расслабления и какого-то странного спокойствия. Его сумасшествие можно было сравнить с закатом… Медленно умирающий разум.
– От чего тебя так прёт?
Но парень не ответил. Смех его стал тише, больше не было в нём звонкости. Мужчина в самом деле ждал от него ответа. Терпение его продлилось недолго – в какой-то момент он встал в полный рост, нанёс последний удар ногой, заставив юношу скованно закашлять, и потерял в нём всякий интерес.
Широкую мрачную улицу поглотила пустота… Где-то вдалеке мерцали уличные фонари… В такое время хотелось только тишины.
Он взял в руку окурок сигареты, который выкинул пару минут назад, и поднёс ко рту, открыв глаза на звёздное небо. Здесь было тихо и спокойно… Не так спокойно, как обычно бывает с гитарой в руках, но сотни маленьких точек на небе не были такими уродливыми, как обычно. Ну или же ему пришлось по душе вот так валяться в переулке как выброшенный на свалку старый комод в надежде, что какому-нибудь бедолаге захочется заново вдохнуть в него жизнь.
Запачканная в красный сигарета медленно испускала дым, затмевающий собой звёзды. Он улыбался. Лёгкое сотрясение давало о себе знать, но эта боль только приносила наслаждение. Тейлор всегда улыбался, думая о вещах, услышав которые не улыбается никто. О чём он думал?
О том, как хочется побыть в одиночестве. Только если это одиночество означает полное вымирание человечества.
Прошло всего несколько часов с того момента, как в новостях прогремело имя новой жертвы Жнеца. Тейлор задумчиво смотрел на книжные полки, когда-то принадлежавшие его матери. «Стоило бы перебрать этот хлам и прочесть хоть парочку книг, – думал он. – Не зря же они тут пылятся».
В дверь настойчиво постучали. Кто-то снова забыл о существовании звонка. Всё повторилось в точности, как в прошлый раз. Тейлор открыл дверь – на пороге стоял мальчик десяти лет со светлыми, как облака, волосами и голубыми, как море, глазами.