– Зовут меня Галина Константиновна, – тихо произнесла она. – Здесь я проездом по работе. Так-то я с соседнего поселения, оно побольше, и блага цивилизации там развитие. Просто здесь сразу две продавщицы заболели, а меня на подмену командировали за двойную оплату. Хоть и пустовато тут, но от лишних денег грех отказываться. Вообще в Зарю я раньше часто ездила, у меня здесь подружки жили, они меня гадать учили. Потом девчата переехали – и я забыла про это место. А теперь вот – судьба вернула, второй месяц здесь торгую.
– И как же вы здесь выживаете? – поинтересовался я. – Один магазин на весь город… как справляетесь с трудностями?
Женщина посмотрела в окно, где в сумерках едва заметно сновали те самые тощие, рваные собаки, что попадались нам на пути. Она вздохнула.
– Как-то выживаем, – лицо её мгновенно помрачнело. – Заря – не для слабых. Говорят, здесь люди меняются со временем. Становятся… тихими, мрачными. Вы осторожнее здесь, молодые люди. В городе есть своя… изюминка, местная такая. Здешние жители и Библию читают по-своему, и верят – как-то странно… Вера у них – смесь православия, язычества и чего-то… зловещего. Держитесь подальше от…
Не успела она договорить, как вдруг из её носа потекла струя густой, красно-чёрной крови. Галина ахнула, подняв руку к лицу, и застыла, беспомощно моргая. Внезапный рёв раздался снаружи – собаки, что до этого просто бродили под окном, разом взвыли, будто охваченные паникой. Самые крупные кидались на окно, клацая зубами и пытаясь выбить стекло.
Я вцепился в перцовый баллончик в кармане. В этот момент одна из этих тварей, замирая, встретила мой взгляд. Её глаза, тёмные и пустые, задержались на мне лишь на мгновение, после чего собака поджала хвост и отступила, увлекая за собой остальных. Вой стих так же внезапно, как начался, оставив за собой лишь гнетущую тишину.
Женщина, наконец, отняла окровавленные пальцы от лица, её губы дрожали, но в глазах читалось предупреждение. Артём убрал камеру, достал из сумки салфетки, купленные для протирки объектива, и протянул женщине. Она молча кивнула, вытирая лицо. На её губах появилась попытка улыбки, но глаза оставались затравленными. Мы молча показали пальцем на нужные продукты. Она пробивала их с такой бесшумной сосредоточенностью, словно всё происходящее уже не имело для неё значения. Уже у двери магазина Галина издала слабый звук, словно пытаясь окликнуть нас, но голос её сорвался на хрип. Она смотрела нам вослед – в глазах стояли слезы, отражая весь ужас и безнадежность этого места. Её безмолвный взгляд молил об осторожности, но слова замерли на губах.