Бостон, 1981 год
Бостон встретил ее тюльпанами во всей притягательности их зрелой красоты. Еще чуть-чуть, и цветы склонят свои головки, поникнут крепкие стебли. Но пока они буйствовали, и Веславе показалось, что это хороший признак. Что поездка будет полезной, интересной, насыщенной. Что с долгами она рассчитается. А может, и начнет новую жизнь. Тюльпаны Веслава любила с детства.
Ядвига подъехала к аэропорту и эффектно припарковала свой маленький автомобильчик. На фото, полученном недавно Веславой, он вообще казался яркой лакированной игрушкой. Бросилась в объятия подруги, зарылась в ее волосах. Никаких американских улыбок. Слава Богу! Веславе стало легче на душе.
Они ехали переполненными транспортом улицами. Ядвига непринужденно держала руль и вполне элегантно вписывалась в пробки. Голубой костюм ей был к лицу, и выглядела она явно моложе своих сорока восьми лет. Красивая женщина…
– Слава, ты замечательно выглядишь, даже после этого сумасшедшего перелета! – Лучезарная улыбка осветила лицо Ядвиги. Ей всегда легко давались добрые слова.– Ну, не томи, рассказывай, как ты, как Кароль?
С детства… Все, в общем-то, начинается тогда… Например, ее дружбе с Ядвигой уже больше сорока лет. Их мамы не были дружны, но девчонки познакомились сразу, как только поселились в соседних домах. Сегодня сказали бы, что они из разных социальных слоев: мама Веславы – портниха, а отец – рабочий на соляных копях. Немалых сил и средств им стоило переехать в этот престижный район Велички, где рядом были хорошая школа и хорошие клиентки для Рожены – Веславиной мамы.
А пани Ванда, мама Ядвиги, преподавала французский язык и рисование в старших классах. Она училась искусству в Париже и вернулась в Величку, чтобы находиться рядом с матерью, когда тяжело заболел отец.
Их детская дружба была проста и безыскусна. Пани Ванда всегда гостеприимно встречала Веславу и охотно отпускала свою дочь к ней домой, где не обедали на изысканной посуде и стены комнат не были украшены удивительно красивыми, просто завораживающе красивыми картинами. И если сегодня Веслава замирает перед полотнами импрессионистов, в этом, несомненно, заслуга Ядвигиной мамы.
Они вместе «варили суп» для своих кукол. Вернее, куклы были у Ядвиги, но она всегда приносила их с собой, чтобы поиграть вместе с подругой. А для «супа» пани Ванда отдавала им старые тюбики с краской. Из оранжевого варился морковный суп, из бордового – свекольный…