– Я разослал по областям лучших из моих парней, – спокойно доложил Кабнел. – Им бросилось в глаза, что гниль необычайно привлекает нечисть. Виной тому, вероятно, трупный запах. Деревни, где много больных, твари посещают чаще прочих. Там у ребят был славный улов. Я бы попросил, если Вашему Величеству это будет угодно, разрешить нам использовать сгнившие тела как приманку…
– Приманку? – побагровел Руафис. – Мы здесь обсуждаем истребление этой богомерзкой хвори, а не ее пользу для общества!
Король поднял ладонь, требуя тишины.
– Я обдумаю твою идею, магистр, но вряд ли она нам подходит. Что-нибудь еще?
– Да, государь. Один из братьев внезапно пропал, когда исполнял этот приказ. Он обследовал опустевшие поселения около истока Змеевертки. Сигнал о нападении брат не подавал, я бы ощутил моментально. Просто исчез и сам разорвал нашу с ним связь в сознании.
– Поговорим об этом позже, – отмахнулся король. – Твое ремесло опасно, Кабнел. В лесу на охоте может случиться всякое.
Охотник подбоченился, но ничего не сказал в ответ. Зетлаф ему посочувствовал. Мало приятного в том, чтобы видеть, как отраднейшее дело твоей жизни рассыпается в прах у тебя в ладонях.
Затем наступила очередь графа Михефа, главного королевского полководца. Он относился к разряду самодовольных юнцов, которые честным трудом достигли весьма нескромных успехов, а теперь полагают, будто мир обязан всегда быть к ним благосклонным. На взгляд Зетлафа, его золотистые кудри и надутые красные губы больше причитались девице, чем военачальнику. Впрочем, доблести графу было не занимать, за что король и доверил ему столь важную роль в государстве.