Я расписалась в их книжках и оформила два пропуска, понимая, что подписываю собственный волчий билет. Решила ещё, что сейчас реветь не буду, потерплю до дома. И тут один из «жлобов» сказал, трепетно прижимая к груди пропуск:
– Пожалуйста, простить мы, госпожа Колыманова. Мы должен признаться.
– Ю-ю, признаться, – пристыженно заморгал восемью глазками второй. – Объяснять доступный понимания госпожа пример, мы – батарейка.
– Типа, он минус, я плюс. Вместе – генерация события. Госпожа Колыманова не выбирать, мы управлять события.
– Ю-ю, как мы выгодно. Только я плюс, он минус. Вместе батарейка. Потому монета прилипать, а мама телефон забывать.
Тут я не выдержала и выругалась:
– Вот свиньи! Сказали бы сразу, что всё за меня уже решили, я бы и не мучилась!
– Не всё, госпожа Колыманова, – защёлкали они хитином. – Госпожа мочь выкинуть мы оба. Но она добрый, она не выкинуть. Она мы оба взять и дать пропуск в жизнь на эта планета.
– Мы для вы благодарны и хотеть искупить вина. Пусть только госпожа сказать, какой выгода.
– Ю-ю, какой желание.
Тут я совсем размякла от их сочувствия и брякнула, ни на что не надеясь:
– Да какое у меня может быть сейчас желание? Только одно: пусть не уволят, – и разревелась, не дотерпела-таки до дома.
«Жлобы» дружно протянули мне салфетки и хором ответили:
– Никто вы не уволить!
За пять минут до конца рабочего дня уволили начальницу. Её звонок руководству вдруг вызвал бурю, которая обрушилась на её же голову. Оказалось, что на разрядившиеся и на самоблуждающие по ночам тележки давно валятся в компанию жалобы, и моя отмазка про посменных техоператоров вдруг стала свежей и актуальной идеей. Начальницу выбросили, как нагадившего в гостиной щенка, а мне достался её кабинет, её настенный календарь и её оклад.
Маман, кстати, этого поворота событий не одобрила: она всегда считала, что генетической выбраковке не следует слишком высовываться. Ну, не суть.
Через полгода я перевела «жлобов» из техобслуги тележек в собственные заместители – по очередной новой должности мне полагались два зама. А ещё через год мы с ними заняли кресло директора Космопорта Љ 12. «Жлобы» стремительными темпами тащили меня вверх по служебной и социальной лестнице, как флаг, пока не водрузили на самой вершине, спросив однажды:
– Госпожа Колыманова желать стать президент Объединённая Земля или нет?