А Грей не любил людей и не хотел быть им обязан. Никогда. Ничем. Хоть и попадались среди них порядочные экземпляры. Вот и повар этот… Грей всё понимал, о чём ему толкует этот человек, что предлагает ему свой дом и заботу. Грей не понимал… зачем? Зачем ему это, если он может позаботиться о себе сам? Зачем постороннему человеку делить с бездомной собакой свой дом? Много вопросов, на которые он не мог себе ответить. Не верил Грей людям. Ну уж так он был устроен…
Кара слопала большую часть презента, когда почувствовала укол совести. Оторвавшись от угощения, она лизнула задумчивого Грея. Подтолкнув его носом в направлении вкусняшки, она пыталась привлечь его внимание, прыгая перед ним, словно заигрывая. Грей вышел из ступора, нехотя дожевал остатки угощения и предпочел покинуть это гостеприимное место. Кару смущало его настроение, она всячески пыталась его растормошить, вовлечь в игру, да просто обратить на себя внимание. И вот когда она уже почти оставила свои попытки, Грей вернулся в свое привычное состояние. Прыгнув боком, толкнув овчарку, которая не ожидала подвоха, он подмял её всей массой и они покатились по высокой траве пустыря. В борьбе и догонялках прошёл остаток дня. В закатных лучах они уже лениво валялись в ароматах трав и глаза сами закрывались от сытости и усталости. Кара так и заснула – брюхом кверху, сложив передние лапы на груди, а задние ещё пытались куда-то бежать, слегка подёргиваясь. Грей боковым зрением увидел эту забавную картинку, перекатился к ней под бочок и, вдыхая приятный запах здоровой шерсти, уснул.
Поёжившись от дуновения ночного ветерка, Кара открыла глаза. Было светло, несмотря на то, что была ночь. Огромная луна повисла над пустырём, и звёзды водили вокруг неё хоровод. Вокруг стояла звенящая тишина. Кара втянула носом приятный ночной воздух и с удовольствием чихнула. От неожиданного звука Грей подпрыгнул и большими, спросонья, глазами уставился на подругу.
И тут они услышали вой. Жуткий, тоскливый, протяжный, полный неизбывной печали… Оба поёжились, переглянулись и не сговариваясь двинулись на звук. Сразу за пустырём начинался частный сектор, добротные дома, в большинстве своем огороженные высокими крепкими заборами. Вой повторился, уже гораздо ближе и собаки, ускорив бег, вскоре выскочили к дому, который ещё стоял без забора. Недавно сложенный из цветного кирпича дом, двор, вымощенный тротуарной плиткой, заботливо посаженные молодые деревца. И в глубине всей этой красоты темнел стальной просторный вольер. Вот там и находился источник первобытной печали. Собаки притихли. Тихо ступая, они подобрались к вольеру и с опаской заглядывали внутрь, пытаясь разглядеть его содержимое. В углу вольера грозно засопели. Большое тёмное пятно двинулось по направлению к гостям. Кара от неожиданности села и почти перестала дышать. Зато невозмутимый Грей поинтересовался у хозяина клетки: