Спустя десять минут я дополз до дорожной сумки, достал из шмоток бутылку рома и, прислонившись спиной к изножью кровати, присосался к приятно обжигающему пойлу. Алкоголь пробрался во внутренности и распустил по венам предательское тепло. Я знал, что пить сейчас последнее дело. Что после того, как хмель уйдет, боль настигнет меня с удесятеренной силой. Она уничтожит меня….
Я сделал еще один глоток, а после решительно встал на ноги, оделся, глядя на себя в зеркало у двери (брюки, рубашка, пиджак, плащ, черные туфли), схватил бутылку, нахлобучил шляпу и вышел в сумрачно-розовый коридор, где мигали умирающие плафоны с дешевыми лампами. Мне нужен был кто-то. Живой человек, который не даст мне свихнуться. Я готов был найти любого бомжа и говорить с ним о чем угодно, лишь бы не оставаться с собой наедине….
В коридоре на пути к лифту, чуть пошатываясь от нокаута горя и рома, я встретил патлатого белобрысого подростка с рюкзаком через плечо. Худощавый, невысокий, в спортивной курточке и джинсах на размер больше он представлял собой типичного тинейджера на пороге пубертатного периода, которого дразнят за нищету и которому не светит пригласить на бал королеву класса. Парнишка как раз запирал на ключ дверь квартиры с номером 17 чуть дальше в противоположной стене коридора.
– О, здрастье! – он шустро обернулся и скривил уголок губ в неком подобии мальчишеской вежливости. – Вы, наверное, новенький?
У него было узкое лицо с подвижной мимикой, а пытливые глаза словно читали меня изнутри.
– Привет, – поздоровался я без особого энтузиазма. – Да, я только приехал. А сколько времени?
– Полночь. Примерно, – пожал плечами паренек.
– И куда ты собрался в полночь? – не знаю, почему меня интересовал этот вопрос – Разве твои родители не будут волноваться?
– Я с бабушкой живу, – парнишка ткнул большим пальцем на дверь, которую только что запер, а после затараторил, как пулемет. – У нее сон чуткий, а я долго не могу заснуть, брожу туда-сюда. Вот и хожу в соседнюю кофейню читать, пока зевать не начну. Там меня все знают, пускают просто так, денег не берут. Вы как-то не очень радостно выглядите. Что-то случилось?
– Кое-что случилось, – я приложился к бутылке и энергично задвигал кадыком.
– Наверняка кто-то умер, – с чудовищной бестактностью предположил мальчишка. Он сказал это так, словно в который раз убеждался в правоте личной теории.