«Используй то, что под рукою и не ищи себе другое», – вспомнил Головин, как, бывало, говаривал Хоттабыч.
Оно и правильно – ведь в эти Защищенные от Магии помещения вбухано столько Сил и средств на Знаки, Руны и Символы, что мама не горюй! Они ведь не только в металле, камне, да дереве воплощены, но еще и натурально в Эфир «врезаны». А о стоимости энергоемких Кристаллов-Накопителей, что подпитывают всю эту сложнейшую Артефактную Защиту, лучше просто промолчать – нет у молодого советского государства таких средств, чтобы в каждом Силовом райотделе подобное чудо сотворить.
Спустившись по узкой винтовой лестнице, камни которой были сплошь усыпаны кристалликами льда, Силовики добрались до низенькой металлической дверки, сплошь покрытой бахромой ржи и наплывами грязного рыжего льда.
Однако, из под ледяной шубы четко просвечивали переливающие заковыристые знаки, складывающиеся в замысловатые формулы Магической Защиты.
Товарищ оснаб прошелся наметанным взглядом по обледенелой дверке, выхватывая знакомые светящиеся Руны. Судя по их качественной проработке, не утратившей своих свойств за длительное время, изготавливались они настоящими специалистами своего дела.
– Солидная Блокировка, – произнес Головин, потирая пальцами замерзающий кончик носа – температура возле двери в каземат была чрезмерно низкой. Даже на улице мороз так не давил, как в этом древнем подвале.
– Так Дом Кюри перед самой Империалистической все здесь обновил, – выдыхая облака пара, сообщил Потехин. – Едва ли не на каждом Символе их Магическое клеймо присутствует, – похвалился майор госбезопасности, пристукивая ногу об ногу – его хромовые сапоги тоже не держали мороза.
Лишь один Легион никак не реагировал на низкую температуру – его мертвое тело холода не ощущало. Это только на примитивных Ходячих низкие температуры могут хоть как-то влиять, промораживая мертвые ткани и замедляя их движения. Высшие же Умертвия функционировали на совершенно иных принципах жизнедеятельности, пребывая порой и в абсолютно невещественном состоянии. Поэтому даже большие перепады температур не могли им причинить какого-либо ущерба.
– Слушай, Игнатий Савельевич, – произнес Головин, – у тебя в подвале всегда такой холод стоит? Неужели вся эта Защита настолько энергоемка, что жрёт тепло, как бык помои? Тут как на северном полюсе! Ты бы хоть предупредил… – И оснаб зябко передернул плечами.