тому, что всё хорошо, они не будут слушать вас. Как они могут желать счастья другим, если сами несчастны? Вот так мы колеблемся между оптимизмом и пессимизмом.
Также существует ужасный факт смерти. Весь мир движется к смерти; всё умирает. Наш прогресс, наше тщеславие, наши реформы, наша роскошь, богатства, наши знания – всё имеет один конец: смерть. Только это точно. Строятся и разрушаются города, возникают и исчезают империи, планеты распадаются на куски и рассыпаются в пыль, которую сдувают атмосферы других планет. Так было всегда, и не было этому начала. Смерть – это конец всего. Смерть – это конец жизни, красоты, богатства, власти, добродетелей. Умирают и святые, и грешники, и короли, и нищие. Все они шествуют к смерти, и всё же существует это поразительное цепляние за жизнь. Почему-то, сами не зная почему, мы цепляемся за жизнь; мы не способны положить конец этому цеплянию. Это и есть Майя.
Мать пестует ребёнка с огромной заботой; в ребёнке вся её жизнь, её душа. Ребёнок растёт, взрослеет и, возможно, становится негодяем и мерзавцем, пинает и бьёт её каждый день; и всё же мать цепляется за ребёнка и, начиная осознавать происходящее, оправдывает всё своей любовью к нему. Она не понимает, что это не любовь, а нечто, что портит ей нервы, от чего она не в состоянии избавиться. Как бы ни старалась, она не может разорвать оковы, спутывающие её. Такова Майя.
Каждый из нас ищет Золотое Руно. И каждый уверен, что найдёт, и оно будет его собственное. Любой разумный человек понимает, что шанс найти его, наверно, один на двадцать миллионов, и всё же каждый пытается найти. Такова Майя.
Смерть преследует нас каждый день на этой земле, но мы думаем, что будем жить вечно. Однажды королю Юдхиштхире задали вопрос: «Какова самая поразительная вещь на земле?» И король ответил так: «Каждый день люди умирают вокруг нас, и всё же человек думает, что никогда не умрёт». Такова Майя.
Такие глубокие противоречия в нашем уме, в наших знаниях, да во всех проявлениях нашей жизни окружают нас со всех сторон. Появляется реформатор, желающий излечить болезни, существующие в той или иной нации; и, прежде чем они будут устранены, тысячи новых зол возникнут в другом месте. Это как старый дом, который уже разваливается: один угол подлатал, другой рушится. В Индии некоторые сторонники реформ громко заявляют о проблемах вдов. На западе отсутствиевозможности выйтизамужсчитается большим злом. С одной стороны, надо помогать незамужним женщинам: они страдают. С другой, надо помогать вдовам: они страдают. Это как хронический ревматизм; вы выгоняете его из головы – он переходит в тело, вы выгоняете его из тела – он уходит в ноги. Сторонники реформ пытаются добиться того, чтобы образование, богатство и культура не оставались бы в руках избранных членов общества; они пытаются сделать всё для того, чтобы доступ к этим ценностям был у каждого. Может быть, некоторых такое положение вещей сделает счастливее, но возможно и то, что с появлением культурных благ уменьшится счастье, получаемое от физических органов чувств. Понимание, что такое радость, влечёт за собой осознание того, что есть страдание. Тогда каким путём нам идти? То количество материальных благ, которым наслаждаемся мы, порождает соответствующее количество их нехватки в другом месте, у других людей. Таков закон. Возможно, молодые люди не понимают этого ясно, но те, кто достаточно пожил на свете и достаточно поборолся и пострадал, осознают это. Такова Майя. Так происходит день и ночь, и найти разрешение этой проблемы невозможно. Почему всё должно быть именно так? На этот вопрос нет ответа, потому что сам вопрос не может быть логически сформулирован. Фактически, не существует ни