– Опять резать будут! – простонала Женя. – Я не выдержу!
– Мы дорастим потом недоразвитое потомство в специальной среде, – пояснил непонятно для кого инопланетянин. – А швы не будут заметны через несколько дней после операции. Наши технологии позволяют залечивать все быстро и без следа.
– Ну да, – прошептала я себе под нос, – Хоть в чем-то вы неповторимы.
– Что ты там бурчишь, самка? – нахмурился серый. – Наш слух идеален. Мы неповторимы во всем.
– От скромности не помрете! – насмешливо проговорила я.
– Не понял высказывания, – скользнул взглядом по мне сермин. – Это что обозначает?
– То, что вы очень скромные, – невинно захлопала я ресницами.
– Сдается мне, что ты врешь, самка, – заметил сермин. – Но мне все равно, как уже вам известно, нас ничего не волнует.
– Как же вы много теряете, – покачала я головой.
– Возможно, – задумчиво проговорил сермин. – Возможно. – и он покинул нашу комнату.
Женю позже увели. Не знаю, что с ней делали, но обратно ее опять принесли в беспамятстве. Ночью, если так можно назвать время сна, я услышала шепот с ее кровати. Мне показался он странным – девушка кого-то называла любимым и тоненько смеялась. Я зажгла свет и подошла к ней. Глаза Жени были закрыты, щеки покрывал ярко-алый румянец.
– Женя, проснись, – немного качнула я ее за плечо.
Но кроме неясных слов с ее губ и капелек пота на висках, ничего не изменилось.
– Что же это такое, – произнесла я, и положила руку на ее лоб. Он пылал. – Да у тебя лихорадка! – поняла я.
Я оторвала от рубашки подол и побежала в комнату гигиены. Там я смочила ткань водой и, вернувшись, стала обтирать лицо Жени. Это подействовало, и она утихла, заснув по-нормальному. Я еще какое-то время осталась рядом, несколько раз мочила тряпицу и клала на ее горячий лоб. Когда по ощущениям температура немного у Жени спала, я вернулась в свою постель, решив, когда принесут еду, попросить помощи у серминов. В конце концов, в ней их потомство, должны же они что-то предпринять.
Женя до завтрака проспала спокойно, видимо, мои холодные примочки помогли. Она открыла глаза, будто ничего нее произошло ночью. Но тут меня ждало новое потрясение.
– Мама, а где мы, – обратилась она ко мне. – Почему так темно? И где мой зайчик?
– Женя, Женя! – воскликнула я. – Что с тобой!
– Где мой серый зайчик! – нахмурилась Женя. – Это ты его выбросила? Я хочу серого зайку! – заныла она, словно пятилетний ребенок.