«Верно, Зэр.» – Ласково ответил внутри меня кто-то. – «И тебе пора дать мне имя, ведь свое я забыла.»
Имя…
Я вспомнил ощущение безграничного шторма, в котором я и эта сущность переплелись, рождаясь и умирая.
Вспомнил вихри электромагнитных, гравитационных, ядерных и темных сил, что скручивались в единый смерч – в котором, словно в коконе, Зэр обретал свое новое я.
Я подумал о кажущемся хаосе, за которым стоял четкий и осознанный порядок – словно сама мощь природы играла со мной по придуманной ей же правилам.
Представил застывшую предо мной девушку, парящую в пустоте в ореоле из молний.
И имя пришло.
– Буря. – Сказал я, закрыв глаза. – Откровенная, свободная и прекрасная, словно буря.
Голос замолчал, а я виновато почесал щеку.
– Извини, не силен я в этом.
«Что ты…» – Очень тихо сказал во мне голос. – «Оно чудесно. Спасибо.»
Я кивнул. Потом посмотрел на свое тело еще раз.
– Хм. Снизу можно было и поскромничать. – Сказал я, а Буря захихикала, словно нашкодивший ребенок.
Далее я хотел спросить «Где мы?» и «Кто же ты такая?», но меня прервал звук отъезжающей вбок входной створки.
Я оглянулся и уставился на вошедшего ксеноса, а он, как будто это было не очевидно, уставился на меня в ответ.
Беглый анализ выявил, что предо мной уроженец систем Нарранура, этакое антропоморфное дитя семейства фелидов и гуманоидов, чьи человеческие черты лица органично крестились с кошачьими.
Но я всегда считал, что народ этот едва ли превышает в росте своем среднего человека. Этот же ксенос смотрел на меня с двухметровой высоты, настоящий великан – лев, среди котят.
Вертикальные зрачки на лице, покрытом мелкой шерстью, расширились, а бледные губы разъехались в стороны, обнажив клыки.
– Шеньяо оа, ахшэ! – Прошипел наранурец, подходя ближе. -Фьиш эхха! Фьиш!
Его мощная лапа с пятью пальцами, на которых я отчетливо разглядел острые когти, толкнула меня в плечо.
«Погоди, поправлю…» – произнесла Буря, и в следующий миг я почувствовал, как электрические импульсы пронзили мою грудь и устремились к мозгу, формируя новую нейронную связь.
Я судорожно вдохнул, а потом…
– Сын фьиша! – Повторил детина, но теперь я прекрасно понимал его, что не делало ситуацию хоть сколько-нибудь лучше. – Стимуляторов обожрался, хулл?
– Прошу прощения, – из горла моего вырвались шипящие звуки нуррийского, и я удивлено округлил глаза. – Но волею судеб я заложник этой странной ситуации, пушистик.