– А если дата вылета фальшивка? – Гока скрестил руки на мощной груди.
– Исключать нельзя. – Пожал плечами Самико-мин. – Но излишняя конспирация настораживает вдвойне.
Я посмотрел вверх, где тени скрывали потолок нашего сектора. Там, за толщей дисматерии и камня, я знал это точно, простиралась свобода.
Свобода, усеянная миллиардами звезд.
Свобода, отобранная у нас слишком давно.
Свобода, что осталась лишь пафосным словом на униформе погибающих где-то людей.
Я знал – в этой свободе колыхались осколки Империи, одинокие песчинки, что Хозяева стирали в пыль, стоило им отразить свет нашей надежды.
– Есть еще вариант. – Сказал я, не смея верить в это. Потому как, если это было бы правдой, это могло дать им шанс вырваться с Каморана. – Двигатель Аман-Хорста не при чем. Нечто другое пожирает аниму прямо из сакральников.
Мои давние товарищи, верные псы человечества, потянули за свои невидимые ошейники и переглянулись. А мое сердце забилось очень быстро, но не от испуга, как сегодня в каменной темнице, где я услышал голос – а от воодушевления.
– Работаем? – Спросил Гока, потирая руку об руку.
– Работаем. – Мин оправил свой воротник, пригладил волосы и взглянул на меня.
Я взвешивал риски, прогнозируя исходы, искал нужный маршрут среди ветвлений наших дальнейших действий и их последствий.
Но все «за» и «против» сгорали огнем в груди, когда я представлял, что смогу избавить мой народ от страданий не только во тьме тоннелей Каморана, но и везде куда дотянусь.
Мой мозг капитулировал пред велением сердца, а душа подхватила единственный правильный ответ и облекла его в слова.
– Работаем. – Подтвердил я и положил начало истории, что мне еще предстоит поведать.
Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это – Бог.
Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.
Н. Гумилев ©
Мы уже не помним тех времен, когда человечество было цветом и опорой обозримой ойкумены. Из нашей памяти давно стерлись любые намеки на достоверность знаний о том, кто был человек Времен Господства и почему эти времена носили столь громкое имя.
В нашем распоряжении остались отрывки легенд и артефакты из старых машин, крупицы данных, раскиданных по темному космосу.