Я словно и не жила. Я просто существовала. Пустая и обозленная.
Я до сих пор не могу вспомнить, сколько времени пролежала на земле. Но сквозь глухоту и отстраненность я почувствовала, будто меня обняли. Прижали к родной груди и напитали теплом и энергией.
Громкое воронье карканье было первым, что прорвалось в мое сознание.
Потом я начала замечать. Блики едва проглянувшего из-за туч солнца на стволах. Падающие хвоинки под лапками птиц. Мелкую паутинку, плывущую по воздуху.
Ко мне стали возвращаться чувства и ощущения: собственного тела, тепла, запаха Леса. И такое забытое ощущение покоя и наполненности. Я наконец вернулась домой. Меня словно возродили к жизни. Дали второй шанс встать снова на свою тропу, которой я когда-то пренебрегла в угоду общепринятым стандартам.
Из Леса в тот день я уходила с тем, что составляет основу моего мироощущения по сей день: теперь я точно знаю, что моя тропа лежит в стороне от многих, и я целиком и полностью это принимаю. Она не выстлана асфальтом. Она цепляет ноги корнями деревьев и пылью земли. На ней не гремит музыка и не правят деньги. На моей тропе журчит лесной ручей и шуршит по листьям ливень. Здесь я за все плачу́ энергией. Моя тропа учит молчать и слушать. Жить по законам Вселенной и отвечать совестью за собственные поступки.
Но как бы там ни было, физически я продолжаю жить в городе. Для прогулки по его центру я надену бежевое пальто и белые брюки. Добавлю украшения и часы, которые будут комплиментом моим ухоженным рукам. И с удовольствием выпью капучино в уютной кофейне, читая книгу или делая записи в дорогом блокноте.
Нет, осознание собственного пути не увело меня в скит на опушке Леса. Я все еще хожу на работу. Выплачиваю кредиты. И хапаю свою долю негатива в общественном транспорте и людных очередях. Но под этим внешним образом теперь есть душа, знающая свое место в мире и осознанно живущая по своим законам.
Эту книгу я писала для таких же лесных душ, вынужденных жить в грохоте города. Я нашла свой путь к наполненной Лесом душе. И хочу поделиться этим со всеми, кто журчание ручья ценит больше шумной тусовки. Кому шелест ветра в звездную ночь рассказывает больше, чем орущее новостями радио.
В этой книге много личных моментов. В ней – огромный пласт моей жизни.
Добро пожаловать.