– И как они дают об этом знать? Угрозами? И почему именно сейчас? – Я была встревожена.
Он с беспокойством посмотрел на мою маму, которая едва заметно кивнула ему, прежде чем он продолжил.
– Это случилось более двадцати лет назад, – вздохнул он, проводя рукой по своим седым волосам. На его лице отразилась нервозность. – Но пару месяцев назад, когда меня везли домой на одной из машин, отказали тормоза. К счастью, Карло успел свернуть в поле, и трава помогла нам остановиться.
– Почему ты не рассказал об этом раньше? – удивленно спросила она.
– Я не хотел вас беспокоить. А у тебя были свои проблемы, – отец оглянулся на меня с грустью в глазах.
– Я поддерживаю связь со своими старыми коллегами из команды защиты по тому делу. Они тоже получали угрозы и подвергались нападениям. Один из них даже скончался от полученных травм. А теперь нападениям подвергаются и их семьи, cucciola, – он наклонился вперед, глядя уверенно. – Эти люди начали присылать фотографии тебя, твоих сестер и твоей матери, когда вы находитесь вне дома, давая мне понять, что они следят за нами.
Я почувствовала, как по мне пробежал холодок: возможно, это как-то связано с записками и фотографиями, которые я тоже получала. Но я тут же отмахнулась от этой мысли, как только она появилась.
«Нет, этого не может быть».
Записки создавали впечатление, что кто бы это ни был, он меня знал. Я переключила внимание, когда пальцы Габриэля коснулись обнаженной части моих плеч. Я отстранилась от него и наклонилась вперед.
– Но ты всё ещё с мафией, папа. Почему они не защищают тебя после всего, что ты для них сделал?
Он провел рукой по лицу.
– Я разорвал связи со многими семьями, когда сменил род деятельности, cara. И некоторые даже считают меня предателем из-за этого. У них есть свой собственный кодекс. Хотите верьте, хотите нет.
Я усмехнулась, а затем почувствовала, как пальцы Габриэля вырисовывают узоры на моей спине. Я подалась вперед, чтобы он не мог продолжать прикасаться ко мне.
– И какое отношение это имеет к мистеру Барроне? – Я посмотрела на него.
Его взгляд был сосредоточен на моем отце, который потирал указательным пальцем щетину на подбородке и опирался локтем на подлокотник дивана. Паоло бормотал что-то по-итальянски, которое я не могла расслышать, но это похоже на «ну, вот и всё».