Играю спектакль, работая на следящие камеры и лично для Берестова, хотя мое состояние недалеко ушло от разыгрываемого.
Пьяно покачиваясь, поворачиваюсь к зеркалу и внимательно осматриваю свое отражение. Корчу немыслимые рожи, демонстрируя наблюдателям гримасы, которым позавидовали бы клиенты заведения Кащенко и приматы Московского зоопарка. Внимание операторов у экранов должно быть сосредоточенно исключительно на моем лице.
Прижимаюсь лбом к холодному зеркалу, касаюсь его языком, а тем временем мои ладони скользят по никелированной трубе поручня. Громко смеюсь, запрокинув голову, и незаметно прячу подарок Кары в выемке под креплением. Думать о нем сейчас нельзя. Ни в коем случае.
Лифт останавливается в жилой зоне, двери бесшумно разъезжаются в стороны, и молодцы Берестова принимают меня в теплые руки. Я пьяно протестую, впрочем, на рожон не лезу – парни в своем праве. Наверняка выполняют приказ безопасника или даже Главы Великого Рода.
В небольшой досмотровой комнате, уже знакомой по первому посещению небоскреба, меня просвечивают, затем заставляют раздеться и проверяют на скрытые электронные устройства и амулеты, разве что в задницу не заглядывая. Веду я себя так, как и должно представителю золотой молодежи в подобной ситуации: пьяно улыбаюсь и отпускаю двусмысленные шуточки, на которые парни никоим образом не реагируют. Образцовые профессионалы.
Берестов встречает меня в дверях приемной Шувалова, старик явно дистанцируется от неблагодарной работы.
– Доброе утро! – приветствует он меня, внимательно глядя в глаза.
– Кому доброе, а кому и не очень, – я продолжаю ломать комедию, награждая безопасника расфокусированным, но наглым взглядом.
– Мозгоправы уже здесь – хотят удостовериться, что вы не подпали под влияние Темных и лояльны Цветным как и прежде, – сообщает Берестов, внимательно отслеживая мою реакцию.
– Всегда готов сослужить службу Империи! – икнув, отвечаю я чересчур громко и торжественно.
– Идем! – коротко бросает безопасник.
Мы поднимаемся на этаж для официальных приемов. Резные дубовые панели и литую бронзу сменяют сталь, серый камень и стекло. Белые полупрозрачные двери бесшумно открываются, и мы оказываемся в малой переговорной комнате.
За длинным серым столом восседают трое уже знакомых мне мужчин все в тех же деловых черных костюмах.