– Я находчивый парень, и если позволишь…
– Ни за что, Клэй. Серьезно, – мягко говорю я.
– Жаль. – Он пожимает плечами. – Я выясню, как тебя зовут, скажешь ты мне свое имя или нет.
– Без разницы. – Я снова усмехаюсь и тут слышу, как застегивается молния. Затем следуют тяжелые шаги – за моей спиной останавливается другой парень.
– Ты вроде как испортила момент, – прохрипел он мне на ухо, обдав кожу жарким дыханием.
Я разворачиваюсь на месте и оказываюсь с ним лицом к лицу. Он выше меня. Мои глаза на уровне его груди, и потому я смотрю наверх, чтобы поймать его взгляд. Не могу отрицать, что он великолепен, но от его выражения мне становится не по себе. Столько высокомерия и раздражения. Идеальный образец плохого парня. Меня привлекают именно такие, но я предпочитаю от них бежать.
– Ты вроде как сам его испортил, – парирую я. – Пошли вон. Оба.
– Никто так со мной не говорит. – Его взгляд темнеет, а брови сходятся на переносице.
– Утешай себя так почаще. – Я смеюсь, довольная своим ответом, и наконец расслабляюсь, чувствуя себя увереннее, но длится это недолго.
Он наклоняется к моему лицу и прожигает во мне дыры своими насыщенно-карими глазами.
– Надеюсь, я никогда не увижу тебя в кампусе.
– Или что?
Его губы растягиваются в широкой ясной улыбке.
– Или ты пожалеешь, что зашла в эту комнату, пока здесь был я.
– Это и моя комната, и я не виновата, что она соврала о моем местонахождении, – вновь ворчу я, прищуриваясь. – Пошли вон.
Его зрачки с удивлением расширяются. Он не ожидал от меня такой реакции. Бьюсь об заклад, он привык, что стоит ему вот так злобно зыркнуть, и люди бегут, сверкая пятками. Но не я. Мне плевать на этого парня. Я просто хочу, чтобы он ушел. И точка.
– Чувак, идем. Нас кое-где ждут. Ночь только началась, – зовет Клэй своего друга, но тот по-прежнему таращится на меня. Какая нелепость. Он не долбаный принц, однако ждет, что я перед ним поклонюсь. Внезапно он склоняется к моему уху и касается ушной раковины своими губами.
– Спорим, я могу заставить тебя кончить за минуту. Могу заставить кричать мое имя, пока ты будешь скакать на моем члене. – Он отстраняется и лыбится как кретин, а я ощущаю растекающийся по щекам румянец. – Но я не стану этого делать. Ты, мать твою, слишком обычная. Никакая.
– Сученыш, – выпаливаю я и резко втягиваю воздух. Как он смеет?