Узнал, где пикеты, как их миновать.
Когда доложили, то с этого часа
Его запретил командир привлекать.
«Мы здесь, чтоб такие, как он, были живы!
Чтоб выросли и поднимали страну!
А если б мальчонку вы положили?
Своим бы рискнул?» – он спросил старшину.
Иваныч тогда, за два года впервые,
Не смог ничего командиру сказать
И, как ни хотел Александр, отныне
Его запретил на задания брать.
До этого боя всё было просто,
Приказ был один: Кузнецова беречь,
А тут закрутилось, и этот подросток
Вместе со всеми влез в самую сечь.
Семён добежал до расчета, там пусто.
А Сашка ведь был здесь, Семён это знал.
Он выглянул, с мыслью шальною, за бруствер.
И точно, там Кузнецов лежал.
Сердце рвануло в груди гранатой:
«Да, как же?! Да, что это?! Почему?!!"
Семён простонал: «Что же скажут ребята…»
И из окопа пополз к нему.
Артподготовка как раз утихла
И, средь обрушившейся тишины,
Доронин услышал предельное тихо
Губами: «Мамочка, дай воды…»
«Сынок, погоди. Сейчас я, сейчас я.
Ты слышишь, сынок? Ты со мной говори.
Вниз сейчас спустимся. Здесь опасно,
И там уже вдоволь напьёшься ты.»
Он взял его так, как лишь держат младенца,
Широкой своей прикрывая спиной
Затем, чтоб продолжило биться сердце,
А не затем, что Доронин герой.
Ни пули, ни воя, ни взвизга шрапнели,
Семён аккуратно к своим спешил,
И Сашу на выложенные шинели
Из рук своих бережно переложил.
Лица бойцов поугрюмели разом,
А старшина, ухватив бинты,
Ранения лентами опоясал,
Дал осторожно глоток воды.
«Сашка, ты это, не бойся, мы рядом.
В обиду тебя ни за что не дадим,
Мы за тебя теперь фрицам проклятым
За каждую рану твою отомстим.
Мы тебя в госпиталь, там починят,
Поправишь здоровье и к нам давай,
Нам ведь такие, как ты, мужчины
Нужны дозарезу, ты так и знай!»
Дрогнули веки у Кузнецова,
Шепнул он: «Я точно вернусь назад».
И, выдохнув тихо последнее слово,
Маленький смолк навсегда солдат.
Семья, что была в гимнастёрках рядом,
И звука вымолвить не могла,
Слёзы невольно туманили взгляды.
А ненависть взгляды жгла.
Звонким мальчишкам война не место!
От вывода губы плотнее сжав,
Иваныч выцеливал в перекрестье
Фашистов из верного ППШ.
Вторник случился труден особо,
Атаки катились одна за одной.
Сашка, став точкой на дне окопа,
Стал для бойцов запятой.