Отпечаток прошлого - страница 2

Шрифт
Интервал


Теперь же, через деревню с восемью жилыми домами, по единственной улице ездили только лесники и аграрии. Районная власть говорила, что улучшит проезд, успокаивала жителей и обещала исправить ситуацию, раз в месяц посылая грейдер на дорогу, чтобы, он хоть как-то улучшил проезд широкой лопатой. А раз в год, в мае, когда над болотистой местностью дожди немного утихали, дорогу присыпали песочно-гравийной смесью, ровняли и утрамбовывали. Но этого хватало ненадолго. Когда для других лето казалось жарким и засушливым, в Борках то и дело гремели грозы. Вся вода уходила в реку, а весной, при таянии снега, река разливалась, выходила с берегов к лесу, заполняла собой болота и канавы. Поэтому, черные торфяные поля засевались в начале лета только ранними культурами. Люди не бросали плодородную землю, которая давала большой урожай в начале сентября.

Усталое тело Юрия Лютого неторопливо сокращало нелегкий путь домой. За первым же поворотом, за его спиной, скрылась серая автобусная остановка, старый перекресток спрятался за высокими деревьями и густыми кустами. Юрий старался обойти мелкие мутные лужи, которые не оставляли ни метра ровной поверхности по всей ширине дороги. Голубоглазый мужчина все больше прижимался к обочине, ступая высокими черными ботинками в грязь. Тихо хлюпала под ногами. Дождевая вода стекала по темно-зеленому капюшону, перед задумчивым вытянутым лицом падали чистые капельки туч. Морщинистое, белое лицо ощущало касание прохладного воздуха, спрятанные руки грелись под плащом.

Юрий Лютый смотрел только вперед и, в такие моменты бездушного окружения, он понемногу отдалялся от реальности. При одиноких прогулках, взрослый мужчина любил погрузить голову в сложные мысли, но затем все больше из памяти выбирались глубокие воспоминания. Прожитое словно туманом отгоняло его от рассуждений и заставляло вновь ощутить нелегкие моменты. Вот и сегодня, в безлюдном месте Юрий начал размышлять о неприятных обстоятельствах погоды. Рассуждал и воображал над тем, что же могло стать с его деревней, со всеми ее жителями, если бы прожитая им война прошла по-другому сценарию или вовсе, не началась. Был ли сейчас поселок все тем же большим и процветающим или все равно все скатилось в маленькую деревушку? Продолжало ли существовать промышленное хозяйство по сбору брусники и клюквы? Остались ли досмотренными дренажные канавы при фермере? Юрий Лютый скучал по своей молодости, по семье. Он хотел вернуться в то предвоенное время, во времена, когда его жизнь была полна житейскими делами и близкими людьми. И, обдумывая поставленные вопросы, он невольно катился от мирных воспоминаний к жутким военным дням, а от них к своей настоящей жизни, к тому, кто он есть сейчас. Таким образом, разбирая свое настоящее, Юрий понимал, что уже перестал бояться смерти. По крайней мере, ему так казалось, когда его мысли были поглощены тяжелыми воспоминаниями.