Зал конференций находился на южном берегу, и мне предстояло пройти несколько километров в северном направлении под палящим солнцем, но меня эта перспектива не пугала. Минуя кишащий туристами Гамла Стан, я прошел по мосту Стремброн, оставил по левую сторону Королевский сад и вышел на Норландсгатан. Были и более короткие пути, чтобы дойти до нашего квартала, но я почему-то очень любил эту улицу и при возможности старался пройтись по ней. Я медленно шагал, слушая в наушниках Роба Костлоу и погрузившись в свои мысли, когда вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Замедлив шаг, я оглянулся по сторонам, но не увидел знакомых лиц. Я двинулся вперед, уткнувшись в пожелтевшие носки своих кед, но не мог отделаться от чувства, будто за мной кто-то наблюдает. Внезапно мое сердце на мгновение перестало биться, а к горлу подступил ком: из толпы народа, сидящего на террасе кафе Старбакс, на меня сквозь затемненные очки смотрели два янтарных глаза. Я не видел их, но знал, что это были они, я чувствовал этот взгляд кожей. Несмотря на несколько метров, разделявших нас, у меня не оставалось ни малейшего сомнения в том, что это была Вера.
Я не знаю, сколько времени я простоял на противоположной стороне улицы, глядя на нее и не решаясь сделать ни шага. Возможно, прошло всего несколько секунд, но они показались мне вечностью. В голове роился миллион вопросов. Вспомнит ли она меня? Не буду ли я выглядеть глупо? Стоит ли мне вообще к ней подходить? И в конце концов, почему я волнуюсь, как подросток? Я собрался с духом и перешел через дорогу, потирая друг о друга мокрые от пота ладони.
– Привет, Поль! Как поживаешь? – с неподдельной радостью обратилась ко мне Вера.
Она помнила меня. Она даже помнила мое имя! У меня пересохло в горле и я с трудом выговорил:
– Здравствуй, Вера.
Заметив мое замешательство, она непринужденно спросила:
– Ты торопишься? Если есть пять минут, присаживайся, расскажи, что у тебя новенького.
– Я?… В общем-то, нет, не тороплюсь. Но, может быть, ты кого-то ждешь? Мне неудобно…
– Если бы я кого-то ждала, я бы не предлагала тебе присесть.
Я снова почувствовал себя крайне неловко и, прежде чем сказать очередную глупость, молча отодвинул стул, сел напротив нее, и мы оба оказались в тени огромного парусинового зонта. Вера задорно облизывала таявшее в ее руке мороженое, не отводя от меня глаз, скрытых круглыми черными очками. В их отражении я увидел растерянного небритого мужчину и невольно отвел взгляд.