–Нашёл грот-мачту. Очень хорошая.
–Где?
–Португальский брикбарк на мели.
–«Ботафумейро»? – Громила едва заметно кивнул, и Селеста не удержалась от комментария, обращённого к отцу: – Как ни иронично, но корабль этого мерзавца решит нашу серьёзную проблему. – Она снова повернулась к французу: – Что тебе нужно?
–Двадцать человек и разрешение, полковник.
–Можешь рассчитывать на это. Как дела с остальным?
–Через две недели выйдем в море.
Он не преувеличивал, поскольку командовал целой армией рабочих, которые трудились с рассвета до полудня и с полудня до поздней ночи. Когда-то роскошный галеон на глазах обретал былую мощь и маневренность. На суше в это время десятки людей чинили паруса, канаты и приводили в порядок пушки.
Слава о необычной щедрости, с которой девушка вознаграждала своих людей, разнеслась по всему острову, и в те дни, когда землетрясение разрушило большинство источников дохода, не осталось ни одного человека, кто бы не хотел воспользоваться этой возможностью.
Неподалёку от стоянки корабля вырос импровизированный лагерь из парусиновых палаток, и с наступлением ночи вспыхивали костры, звенели гитары, а выжившие после катастрофы проститутки старались наверстать упущенное время.
Даже явились на борт несколько музыкантов, предлагая свои услуги для восстановления распущенного оркестра капитана Де Графа, но всех их Селеста отпустила одними и теми же словами:
– Мне нужны не флейтисты, а мужчины, готовые рискнуть жизнью в открытом море. Это уже не пиратский корабль и не плавучий бордель.
Однако однажды утром она попросила англичанина Ройтера найти лучшую вышивальщицу на острове, и когда та предстала перед ней, Селеста без всяких предисловий заявила:
– Я дам тебе пятьдесят дублонов, если ты вышьешь для меня флаг и сохранишь рисунок в тайне. Но предупреждаю: если разболтаешь, я велю отрезать тебе язык.
Глаза доброй женщины распахнулись от удивления, она немного замялась, но почти сразу ответила дрожащим голосом:
– Сеньора… за пятьдесят дублонов я унесу с собой в могилу не одну тайну, а сто. Когда начинать?
– Прямо сейчас. Ты закроешься в каюте первого помощника и не выйдешь оттуда, пока не закончишь работу.
– Какой рисунок?
– Завтра увидишь.
Четыре дня спустя сам Лоран де Граф попросил разрешения подняться на борт и, осмотрев «критическим глазом работу кузнецов и плотников», уселся рядом с Селестой, которая ждала его в тени на кормовом поднятии.