Беру инструмент и заряжаю. Одна партия своя, без минуса, до безобразия простая. На «довесках», и понятно, что основная мелодия как раз в этих окнах, где бас молчит. А вот… вот шагающий пошел. Но коротенько, и слэпом накрыло, щелчками по «мертвым» нотам. Что-то разухабистое за кадром прячется, что-то непристо-ойное…
– Но. Вот это когда-то сделал Анатолий Крупнов, – обрываю на середине фразы. – На песню Владимира Высоцкого «Что случилось в Африке». Песня хорошая, но упор – на содержание, как и везде почти у Высоцкого. А Крупнов вот такую оригинальную форму… Ничего не напоминает?
– А кто это – Крупнов?
– Да, действительно – кто? Кто мы все в этом мире?.. Предположим, что просто басист. Был такой басист. Ну ты оценил? Вещь-то? Ну круче сама по себе?
– Да не знаю…
– В смысле «не знаю»? Что, Шнуров лучше?
– Нет, и Шнуров не очень мне.
– Погоди, погоди… А зачем ты его тогда делаешь? Делаешь зачем?
– Ну… – молодое дарование чуть смущается. – У этой целевой аудитории будет спрос. На это именно.
А может и не смущается. Может, просто не всем свои взгляды высказывает.
– …прикинь! – это я уже бармену. – Вот нихренашеньки же не знают – и не хотят, главное! Человек, играющий на басу, не знает Крупнова. Охренеть! Зато целевую аудиторию прорубает на раз – здесь прокатит «Ленинград». Здесь и для кассирш из «пятерочки». Они, правда, еще Михайлова почитают. Станислава, не Александра. Так слабай им Стаса! Михайлова, ага…
Последнее выкрикиваю довольно громко, а может для завсегдатаев красной тряпкой бьёт звукоряд «стасмихайлов». Как бы там ни было, вблизи сидящие оборачиваются. Приходится даже сделать успокаивающий жест. Что вы, я – нет… к слову просто пришлось.
– Да, так вот он отвечает – а мне всё равно, – снова Гере-бармену. – Я ж деньги зарабатываю. В Чехию ехать на режиссёра учиться. Прикинь?!
Вообще, его Георгием зовут. Но сам представился – Гера. Когда пришёл. Он же Гога, он же Жора…
– Ну и правильно, – вот умеет он неожиданные выводы сделать. – Пусть едет пацан. Из болота этого.
– Да как? – чуть не попёрхиваюсь минералкой своей. – А ты чего не едешь? Вот ты чё стаканы свои трёшь тут? Бармен – он и в Африке бармен.
– У меня ипотека, – действительно, стаканы трёт.
– Да пох тебе это должно быть. Или банкротом себя объявил, или просто с… бал и – до свидания. Если вот по-настоящему хочешь.