Луппе Гонсалес быстро подрастал. Он был любознательным, но совершенно беспечным ребенком. Луппе не ходил в детский сад и целыми днями сидел дома. Его бабушка Мария-Антуанетта Родригес в ультимативной форме заявила зятю и дочери, что не позволит воспитателям испортить ребенка и будет сидеть с Луппе сама.
Большую часть своего времени Луппе проводил гоняя по двору живность. В семейном хозяйстве было довольно много кур, гусей и поросят. Пространство перед домом представляло собой вытоптанную до блеска площадку, вокруг которой находились клетки с кроликами и птицей. Площадка была огорожена плотным полутораметровым забором, за которым ничего не было видно. Иногда Луппе заглядывал в дырку штакетника, располагавшуюся на уровне глаз, и наблюдал за редкими машинами, проезжавшими по дороге. Когда шел дождь, Луппе забирался в сарай, ставил под капли, просачивающиеся из прохудившегося потолка, старый таз и наблюдал за разлетающимися брызгами. Порой из норы в полу высовывала голову старая крыса и, не решаясь вылезти полностью, играла с Луппе в гляделки.
Сестра, сколько Луппе себя помнил, не разделяла его жизненных интересов и, глядя на брата, всегда крутила у виска пальцем. Этот жест никогда не нравился Луппе, однако Сесилия была не только старше, но и куда сильнее его. Приходилось терпеть. Он часто получал от нее затрещины, но при этом никогда не держал на сестру злобы.
Когда Луппе исполнилось шесть лет, он начал проявлять интерес к окружающему миру за пределами двора более активно.
В то утро Луппе проснулся не раньше, чем обычно. Умывшись и почистив зубы, он, по обыкновению, выпил стакан молока, оставленный матерью перед уходом на ферму, где она работала дояркой, съел еще горячую булочку с маком, приготовленную бабушкой, пока он спал, и, оценивающе посмотрев на себя в зеркало, отправился в свою комнату.