В коридоре по-прежнему никого не было, стояла тишина. Луппе печально осмотрел его пространство и снова вздохнул. В школе не осталось ни одного места, где он мог бы спрятаться и хоть ненадолго остаться наедине с самим собой. Луппе чувствовал себя совершенно незащищенным, абсолютно беспомощным.
Остаток урока пролетел незаметно. После звонка дети высыпали в коридор. Луппе остался в классе.
– А ты почему на перемену не идешь? – спросила его учительница.
Мария Александровна была довольно властной и, на первый взгляд, высокомерной женщиной, но умела найти подход к ученикам. Она была не только учителем начальных классов, но и школьным завучем.
– Не хочу… – пожав плечами, сказал Луппе.
Учительница не отводила взгляд.
– Обижают?
Ничего не ответив, Луппе опустил глаза. Мария Александровна закрыла журнал, сложила тетради в стопку, сняла очки и, поднявшись с места, закрыла двери класса.
– Ну, рассказывай, – произнесла она, присев рядом с Луппе, – кто обижает?
– Никто, – покачав головой, ответил он.
– Ты же понимаешь, что я не смогу помочь, если не узнаю, кто тебя обижает.
– Никто… – тихо повторил Луппе.
– Ну знаешь! Вот ты сейчас своих обидчиков покрываешь, а если завтра они, благодаря тебе, хулиганами станут? А потом, не дай бог, бандитами? Ты всегда молчать будешь? При таком попустительстве преступниками и становятся! Хочешь, чтобы они преступниками стали?
Луппе выпучил глаза и испуганно покачал головой.
– Тогда рассказывай, кто обижает!
Не решаясь ответить, Луппе бегал глазами по столу.
– Ну! – еще строже произнесла учитель.
– Все-е-е, понемногу… – тяжело выдохнув, протянул Луппе, – уже и спрятаться негде…
Пытаясь понять, что происходит с учеником, Мария Александровна некоторое время сверлила его глазами, а затем, отведя взгляд в сторону, слегка прикусила губу.
– А знаешь, как мы поступим?.. – задумчиво произнесла она.
Встав со стула, учительница подошла к двери.
– Идем со мной, – обернувшись, сказала она.
Луппе неуверенно поднялся с места.
– Идем, идем!
В коридоре было полно детей. Каждый занимался своим делом: кто-то вел оживленную беседу, кто-то носился по коридору, кто-то что-то жевал, а кто-то играл в сифу. Равнодушно наблюдая за полетом грязной тряпки, Луппе вздохнул. Он перестал восхищаться этой игрой с той поры, как только узнал, что название игры произошло от слова сифилис, а сифилис – это какая-то неприличная болезнь.